Евгений Сухов - Я — вор в законе - Мафия и власть

— Слышь, Надюха, — с жутким смешком произнес он, — говорят, если на дохлую жабу поссать, то она живет. Проверим?

И он с тем же жутким смешком принялся мочиться на размозженную голову Федора. Затем, не застегивая брюк, он опустился на колени, схватил сжавшуюся в комок Надежду за волосы и, рванув, распластал ее на тахте.

— А ты думала, я тебя не трахну в последний раз? — прохрипел он. — На прощанье-то — святое дело! Первым я у тебя не был, так зато стану последним! Ну, давай, сука!

Обезумевшая от ужаса женщина пыталась сопротивляться, но Колян, казалось, обладал силой доброго десятка человек. Он припечатал руки Надежды к кровати, стиснув ее запястья так, что она застонала от боли, коленями раздвинул ей ноги и грубо вторгся в нее, одновременно укусив за щеку и ощутив на губах металлический привкус крови.

Минут через сорок лежавшие в кустах Рекс и Зародыш увидели там, куда они смотрели все это время, крошечный мигающий огонек на темном фоне дома.

— Пошли! — в один голос скомандовали они друг другу, подхватив канистры с бензином и, пригибаясь, двинулись через росистое поле.

— Тихо, чего топаете, как слоны! — зашипел на них Колян, когда они приблизились к забору. — Давайте мне канистры и сами перелезайте сюда. В доме надо все облить бензином и запалить. Возможно, я наследил там… Заодно и натюрморт посмотрите.

Колян двинулся вперед, Рекс и Зародыш зашагали следом. Он поднялся на крыльцо, посвечивая себе фонариком, уверенно прошел в спальню тещи, открыл там ящик старинного буфета и выгреб тускло блеснувшие в луче фонарика драгоценности. Ссыпав их в карман куртки, он вновь запустил руку в ящик и вытащил оттуда пачку долларов.

— Не пропадать же добру, — ухмыльнулся он, обращаясь к своим подручным. Почуяв неладное, он присмотрелся к ним повнимательнее. Оба неподвижно стояли на пороге и с ужасом смотрели на то, что осталось от головы старухи, распростертой на тахте, и на прилипшие к окровавленным обоям комки мозга. Внезапно Зародыш бухнул канистру на пол, выскочил в коридор, и оттуда донеслись характерные утробные звуки рвоты. Рекс, по всем признакам, тоже с трудом сдерживал рвотные спазмы.

— А ты как думал? — продолжая рыться в ящике, самодовольно заметил Колян. Он уже успел переодеться, найдя где-то в шкафу свою старую одежду. — Если карать, то уж по полной программе. Ладно, я отсюда выхожу, а ты начинай поливать. И полей хорошенько вот эту кучу — тут шмотки, которые на мне были, они все в крови.

Пацаны, ошалевшие от увиденного, уже не были слишком потрясены тем, по выражению Коляна, «натюрмортом», который им пришлось увидеть в спальне. А там они увидели красовавшуюся на стуле отрубленную голову Надежды, встретившую их страдальческим взглядом из-под полузакрытых век и оскаленным в мучительной гримасе ртом. На постели еще сочилась кровью бесформенная груда изрубленного мяса, еще недавно называвшаяся Федором Угрюмым и претендовавшая на главенство в криминальном мире города Таежного. Рядом распласталось обезглавленное и совершенно обнаженное тело женщины. Несмотря на свои безукоризненные пропорции, оно уже не вызывало никаких чувств и привлекало не больше, чем любой другой неодушевленный предмет.

— Вот он, фирменный почерк Николая Радченко, — с гордостью сказал Колян. — Ладно, давайте поливать эту падаль, а то Аспирин нас уже заждался и светать скоро начнет. Да и выспаться не мешает, поскольку у нас завтра… то есть уже сегодня вечером, серьезные дела. Я слышал, кое-кто из наших бывших братков не хочет, чтобы я был главным в городе Таежном. Придется с этими людьми разобраться.

Зародыш, выходя из комнаты последним, остановился и вынул из кармана зажигалку, но Колян схватил его за руку:

— Ты что, сдурел? Запомни: шум должен подниматься только тогда, когда мы уже далеко. А если ты сейчас все запалишь, то мы побежим отсюда на фоне пожара.

— Что же делать? — тупо спросил Зародыш.

— Выливай все и дуй отсюда через забор туда, где Андрюха Спиридонов ждет с машиной. Я вас догоню.

Зародыш повиновался. Перелезая через забор, он увидел, что Колян, пригибаясь, следует за ним и по пути сыплет из пачки на землю какой-то порошок. При этом бригадир явно старался, чтобы просыпанная им дорожка проходила среди грядок и прочих возвышений. У самого забора Колян задержался и чиркнул спичкой. Бледный огонек побежал между грядок к дому, почти незаметный со стороны. Он мелькнул на крыльце и скрылся под дверью. Колян тем временем успел перемахнуть через забор и добежать до середины луга. Там он оглянулся и увидел, как окна дома налились зловещим пульсирующим светом, совсем не похожим на обычный электрический. Добежав до зарослей, он оглянулся еще раз. Теперь участок вокруг дома был весь освещен тем же неровным дрожащим светом. Из-под крыши все гуще начинал валить дым. Внезапно стекло в окне вылетело от жара, и огромный огненный язык вырвался на волю, жадно лизнув листву стоявшей неподалеку яблони. Колян повернулся и побрел по тропинке среди кустов к тому месту, где к зарослям подходил проселок и где должен был ждать Андрюха. Его недавнее возбуждение бесследно миновало, и он чувствовал только усталость.