Евгений Сухов - Я — вор в законе - Мафия и власть

— Но мне же после операции надо будет как-то уйти, — заметил офицер. — А если я сам буду уходить, то сразу погорю, я же не разведчик…

— За это не волнуйся, — сказал Абрамов, — это я обеспечу. Мы же вместе будем уходить, поскольку и работать будем вместе.

— Серьезно? — повеселел Юра. — Ну что ж ты сразу не сказал! Это меняет дело. Ну, допустим, я согласен…

— Э-э, — с серьезным видом перебил его Абрамов, — никаких «допустим». Или четкое «да», или четкое «нет». Если ты согласишься, я тебе столько секретных вещей должен буду рассказать, что обратной дороги у тебя уже не будет. И если ты даже не заложишь нас, а просто пойдешь на попятную, то даже я тебя не смогу защитить. Сам знаешь, что бывает с теми, кто слишком много знает.

«Абрам меня не обманет, — подумал Юра, — дело, наверно, и впрямь благородное. Он в дерьме мараться не станет. Мужик я или нет, в конце концов? И в Афгане, и в Чечне сколько раз приходилось жизнью рисковать просто по приказу, а здесь одна операция — и решатся все проблемы и для меня, и для семьи, и для детей, да еще и дело доброе сделаю…»

— Ладно, — решительно кивнул он, — я согласен.

— Молодец, — Абрамов похлопал его по плечу, — мне приятно будет с тобой работать. А за Отечество не волнуйся — оно тебе еще ба-альшое спасибо скажет. Ну, слушай…

Близился рассвет, но было еще темно, когда в казарме разведывательного батальона Н-ской мотострелковой дивизии взвыла сирена боевой тревоги. Солдаты ошалело вскакивали и начинали одеваться, командиры, такие же заспанные, их поторапливали. Вскоре из динамиков прозвучала команда личному составу получить оружие с боекомплектом и построиться на плацу, а механикам — подготовить боевые машины к выезду. Офицеры, грохоча сапогами, прошли по казарме, поторапливая бойцов и сопровождая их в оружейную комнату.

— Что случилось, товарищ лейтенант? — сыпались вопросы.

— Не знаю, — отмахивались офицеры, — сейчас комбат все расскажет.

Когда батальон, состоявший из двух рот, поротно построился на плацу, перед рядами вооруженных солдат появился командир — тот самый Юра, который несколько дней назад разговаривал с Абрамовым. Он был суров и сосредоточен. За его спиной держались три таких же сосредоточенных, подтянутых офицера в камуфляжной форме — майор Абрамов, майор Лебедев и капитан Усманов. Поприветствовав личный состав вверенной ему части, офицер затем оглядел замершие ряды и произнес:

— Разведчики! По поручению командования сообщаю вам, что антинародный режим Ельцина отстранен от власти военными, верными Отечеству и своему долгу. Сформировано и уже работает новое правительство национального возрождения. Оно не сомневается в вашей поддержке…

По рядам прокатился радостный шум. Солдаты весело переглядывались, улыбались друг другу, смеялись. Комбат прикрикнул:

— Разговорчики в строю! Вопросы есть? По машинам!

Редкие водители, передвигавшиеся в этот ранний час по дорогам северного Подмосковья, испуганно шарахались к обочинам, завидев вереницу боевых машин пехоты и движущихся вслед за ними грузовиков с солдатами. Капитан Усманов осматривал местность, высунувшись по пояс из люка передней БМП. На его лице против воли играла улыбка: ему казалось, будто он в Афганистане, помолодел на десять лет и сейчас начнется бой. Уже на подходе к запретной зоне, бывшей целью колонны, из будки ГАИ выскочил милиционер и замахал полосатым жезлом. Усманов приказал водителю остановиться, и вслед за передней машиной остановилась вся колонна.

— Куда следуем, товарищ капитан? — спросил гаишник. — Вы знаете, что находитесь в зоне особого режима, где все перемещения должны согласовываться? Предъявите ваше предписание, пожалуйста.

— Отстал ты от жизни, земляк, — высокомерно сказал Усманов. — Нет теперь никакого особого режима. Власть переменилась, понял? Трогай!

И колонна, взревев дизелями, двинулась с места, обдав ошарашенного гаишника облаком выхлопных газов. Вскоре она свернула с шоссе и остановилась у въезда в обнесенную металлическим забором запретную зону. На столбах у ворот торчали телекамеры, поэтому Усманов, дабы не оставлять будущим расследователям своего изображения, юркнул внутрь машины. Вместо него из люка высунулся лейтенант разведбата и заорал в мегафон:

— Вы что, радио не слушаете? А ну открывай!

Охранники, высыпавшие из будки, тупо глядели на лейтенанта и на грозную боевую машину. Наконец старший из них опомнился и заявил: