Михаил Нестеров - Мужская работа

– Надо ехать, Хайдар.

«Да, – покивал он Али-Бабе, – надо ехать». Вот только вопрос: куда. Базу диверсантов уже вычислили или сделают это в ближайшие минуты – не успеешь доехать. Вычислили по направлению захваченного транспорта. Они прямиком шли на Кербелу, где расположено всего одно российское предприятие, возможно, на Рамади, где также работали российские специалисты. На какое-то время они могли затеряться среди поселков – не более того, поскольку с трех сторон путь им блокирован, единственное направление – на запад, по безжизненной Сирийской пустыне.

Насколько рьяно военные продолжат поиски диверсионной группы – сказать было трудно. Причиной тому неизвестность. Их предприятие не выгорит, если они уверены, что диверсанты не спутаны по рукам и ногам заложниками. Поодиночке они просочатся в соседние Сирию, Иорданию или Кувейт. Пока же они уходили группой, что, так или иначе заставит сделать соответствующие выводы ответственных за операцию по ликвидации РДГ. А по словам Хайдарова, они не шли, а буквально перли по пескам. Настырно, что несвойственно подразделению спецназа. И за этим фактом крылось что-то, несомненно, весомое.

До базы тридцать пять километров. Такое расстояние можно пройти за пять часов – в данный момент капитан подразумевал физические данные заложников, сам он и его бойцы затратили бы на такой марш-бросок максимум два с половиной часа.

До базы тридцать пять...

Носимые радиостанции разведчиков устойчиво работали на дальних расстояниях. Но даже находясь в непосредственной близости от буровой, Хайдар отказался от мысли выйти на связь со штабисткой, подполковником Ухорской, чтобы сообщить ей о своем решении.

А время шло.

Хайдар отчетливо понимал это, но сейчас нарочно отдалял тот момент, когда отдаст команде очередное распоряжение. В первую очередь он думал о том, как спасти людей, и уж потом о своей команде. Которая давно стала командой, но проявила все свои качества лишь сегодняшней ночью и зарождающимся новым днем.

Плут и Моджахед не выходили из БТРа и не понимали, чего медлит командир. Алексей сам дал разъяснения на этот счет, возникнув у раскрытых створок и твердо глядя в серые глаза Хитрука. Продолжая смотреть на него, громко позвал Муратова:

– Моджахед, остаешься за старшего. Веди химиков на базу, за четыре часа доберетесь. Мне нужен один человек, кто поедет со мной?

– Что ты задумал, Хайдар? – Николай в очередной раз высвободил верхнюю часть туловища из башенки.

– Буду прорываться в обратном направлении.

Больше капитан мог ничего не говорить, все и так понятно. Он намеревался оттянуть на себя погоню, дав тем самым возможность остальной группе и заложникам добраться до базы. Причем действовать таким образом, чтобы не навести иракских штабистов на подлинные цели команды диверсантов: все так же упорно продвигаться на захваченной бронетехнике. Вряд ли они заподозрят что-то, видя привычную уже картину: БТР продолжает идти напролом. Что не может не родить в штабе 3-го армейского корпуса еще одного сопутствующего вопроса, напрямую касающегося состава диверсантов. Не оттого ли они идут так сплоченно, что их осталось всего два-три человека? Или же с ними тяжелораненые бойцы. Большой вопрос – спастись самому, оставив раненого товарища, или вместе идти до конца. Бывает по-разному. Иногда просьба товарища оказывается выше приказа, но ранит в самое сердце. И с этим приходится жить.

Именно на таких рассуждениях хотел сыграть свою последнюю партию капитан Хайдаров. Однако понимал, что одному не справиться; просто уходящий от преследования БТР – это приманка. Ему нужен был пулеметчик, чтобы до конца «оживить» бронетранспортер и не дать мыслям преследователей течь в обратном направлении.

– Я с тобой. – Моджахед не двинулся с места.

– Ты за старшего, – жестко повторил капитан. И обернулся: кто-то грубо отодвигал его плечом.

Это был Гюрза, опередивший даже Плута, сидящего на полу БТРа. Курт-Аджиев продублировал свой резкий жест, отстраняя плечом Моджахеда от места пулеметчика.

Выбор сделан. Теперь Хайдар торопил заложников, избегая взглядов своих бойцов. Ему предстоял трудный разговор с Али-Бабой, который снова занял место механика-водителя. Однако понимал, что толку от этого не будет, Юсупа придется отрывать с места вместе с баранкой.

Ладно, покивал Алексей в ответ на свои мысли, вставая к амбразуре и изготовив автомат.

– Хайдар...

Капитан, не оглядываясь, махнул Плуту рукой: «Уходите». Он смотрел вперед, гоняя желваки и чувствуя себя виновным в том, что произошло и до сей поры не закончилось. Что-то еще, какая-то другая причина грызла его душу, и он не мог найти ее. А она была не так далеко, в пятистах метрах, там догорал труп подполковника Ухорской. И мысли его вдруг переключились на Полину: жаль, думал он, что им не суждено теперь ни встретиться, ни попрощаться. «Убить пересмешника». Уже мертвая, она во второй раз убивала Алексея.