Павел Ганжа - Холодное блюдо

Очевидно, балансирование отнимало слишком много энергии и для серого вещества ее катастрофически не хватало – планы освобождения получались убогими, куцыми и фантастическими. Самыми реалистичными выглядели намерение вышибить головой дверь (и плевать на то, что она может быть заперта, а за порогом притаился десяток вооруженных до зубов головорезов) и желание разбить окно и осколками разрезать веревки (такие детали, как хороший слух предполагаемых головорезов и недостаток акробатических навыков для разрезания веревок за спиной, во внимание не принимались). Прочие задумки колебались в диапазоне от абсолютно безумных до идиотических, вроде поэтапного разгрызания веревочных пут на руках и ногах и выпрыгивания в злосчастное окно. Иные идеи воспаленные похмельные мозги не посещали.

Справедливости ради, стоит отметить, что времени для долгих и продуктивных размышлений дачному узнику не предоставили. Едва он решил предпринять попытку выйти, прикинул пару оптимальных маршрутов "допрыгивания" или "доползновения" до порога, как дверь распахнулась, и в импровизированную тюрьму заглянул шкафоподобный мужик, про таких говорят – мордоворот. Одет он был в курортном духе: белые шорты, майка и сланцы. Короткую мощную шею змеей обвивала толстая цепь из желтого – понятно какого – металла. Поневоле вспоминались нетленные строчки Александра Сергеевича "…златая цепь на дубе том…". Если бы Стрельцов читал произведения знаменитого итальянского криминалиста Ламброзо, то он, несомненно, отнес бы "дуба" к категории людей, склонных к совершению антиобщественных поступков и преступлений. Признаки налицо: приплюснутый скошенный череп, низкие надбровные дуги, тяжелая челюсть, узко посаженные глаза. А если добавить кривую зловещую ухмылку, спортивную стрижку и взгляд "хозяина жизни", то ошибка исключалась – в гости заглянул типичный "браток". И, учитывая ситуацию, совсем не анекдотичный. Артем трудами классиков криминалистики не увлекался, но, будучи человеком опытным, сразу понял, что за фрукт перед ним. Даже в заторможенном и проспиртованном состоянии для него не составило труда сопоставить явление мордоворота со связанными руками. Несомненно, "браток" причастен к дачному плену. Тем более его довольная щекастая ряха навевала какие-то смутные воспоминания.

– Проснулся, родимый? – доброжелательно поинтересовался мордоворот.- А то, думаю, кто шумит?

– Ты кто такой?- в противовес не слишком вежливо ответил "родимый".

– Я твоя сиделка.

– Кто?!

– Глухой что ли?- заботливо осведомился "курортник".

Выслушивать ласковые речи типичного бандита под аккомпанемент головной боли, попутно стараясь сохранить равновесие – подобное испытание оказалось Стрельцову не по зубам. Нервы его не выдержали, и он заорал:

– Сам ты глухой! Что это за долбанная дача и какого хрена мне руки связали?! И где моя жена?! Что тут, вообще, к чертовой матери, происходит?!

– О, базлает…- удивился мордоворот.

– Что тут происходит?!! – видя, что его крики пропадают втуне, снова возопил Артем.

На сей раз дошло. Шкаф раздвинул пасть в оскале еще шире и радостно сообщил:

– Не волнуйся, родимый, все в ажуре. Жена твоя в надежном месте. И если ты косорезить не будешь, а паинькой сделаешь то, что просят, то вернется домой в целости, ха-ха, и сохранности. В полной комплектации. Так же, как и ты. А что происходит, тебе чуть позже растолкуют…люди.

– Чего?!

– Про жену, говорю, правильно спрашиваешь…

Стрельцов воззрился на "братка" с таким видом, словно тот только что в общественном привокзальном туалете провозгласил начало второй части Марлезонского балета. Мордоворот уразумел, что имеется некоторое недопонимание, и заверил:

– Ща догонишь.

– Я…-начал Артем, но собеседник с удивительным для его комплекции проворством выскочил за дверь.

И почти сразу – через полминуты – вернулся.

– На, слушай! – "браток" приставил к уху пленника трубку сотового телефона.

– …Артем, алло…Артем, меня какие-то люди держат! – зазвенел в трубке встревоженный голос супруги.

– Алло, Настя! Не волнуйся, алло!…- заблажил Стрельцов, но из телефона уже раздавались тревожные короткие гудки.

– Хватит, хорошего помаленьку. Будешь правильно себя вести, родимый, еще дам позвонить.

Словно ушат ледяной колодезной воды вылился на Артема. Он взъярился.

– Твари!! Ублюдки! Если с Настей что-нибудь случится, хоть волосок упадет с ее…хоть пальцем… то я…не знаю, что с тобой сделаю! Я тебя…