Александр Тамоников - Бой после победы

Гольдин проговорил:

— Ты опять за свое?

— Ну, как же, Миша, смолчать, когда ты вопросы подобные задаешь? И что о твоих умственных способностях думать, если даже идиоту из дурдома стало бы понятно, раз тебя высылают на встречу с кем бы то ни было, то предупреждают того о гостях! И помолчи лучше. Пререкаться с начальством дело неблагодарное. А старший, командир группы, а следовательно, непосредственный начальник — я! Лейтенант Горшков! Ранцы за спины, приборы ночного видения на морды, оружие к бою, за мной в колонну по одному, соблюдая дистанцию визуального контакта. Шагом марш! И смотреть под ноги, а также по сторонам. На мне фронт и левый фланг, на Ветрове правый фланг, на Гольдине обе стороны и тыл!

Последнюю команду Горшков отдал, уже начав движение к объекту боевого применения.

На марш ушло чуть более двух часов. Выйдя в кустарник в 22.40, где должен был находиться наблюдатель, Николай остановил группу. Вокруг царила мертвая тишина.

Гольдин шепотом спросил:

— И где твой разведчик, командир?

Колян огляделся. Открыл карту, присев, осветил ее направленным лучом тонкого фонарика, дабы убедиться, не ошибся ли он, и туда, куда следует, вывел группу или заблудился, чего, в принципе, быть не должно. По карте получалось, что вышли ребята в точно обозначенное место. Но где наблюдатель, который должен был встречать их? Или… Мысль о возможной засаде бросила в дрожь. Николай поднялся и хотел уже отдать команду занять круговую оборону, центром которой явился бы большой куст, как услышал сбоку:

— Спокойно, мужики! Я — Тропа, опуститесь на землю!

Группа выполнила команду, готовая в любую секунду открыть огонь.

Но обладателем голоса явился действительно разведчик. Он подполз к Коляну:

— Горшков?

— Ну?

— А я Равиль! Просто Равиль!

— Как Мария?

Разведчик не понял:

— Какая Мария?

— Простая! Долго объяснять! Рад знакомству, но что, мы и дальше, как черви, будем на земле лежать?

— Мера перестраховки. Она не помешает. А лежать не будем. Отползаем за куст. Поднимаемся и проходим на мою позицию. Я ее расширил, замаскировал, места всем хватит. И лагерь виден как на ладони!

— Это другое дело! Давай, показывай путь, просто Равиль!

Разведчик пополз в сторону полосы густых и черных ночью зарослей кустарника.

Вскоре группа спустилась в небольшой, но довольно просторный для четырех человек окоп, неплохо замаскированный ветвями.

Николай достал рацию, объяснив разведчику:

— Я должен доложить Шаху о прибытии на рубеж действия.

Разведчик понимающе кивнул головой.

Горшков бросил в эфир:

— Первый! Я — Высота! Мы на месте! Нужен час на адаптацию и изучение реальной обстановки, и можно работать!

— Адаптируйся, изучай обстановку. Выход по моей команде!

— Ближе к утру? Или как?

Шах твердо повторил:

— По моей команде, лейтенант!

Колян отключил рацию и вложил в накладной карман куртки.

— Адаптируемся! Равиль, объясни по лагерю, что к чему, а главное, покажи, где вход в подземный ход.

— Пройди ко мне!

Разведчик находился на правом фланге позиции. Николай подошел к нему.

— Десять метров вперед, где трава подмята, и находится люк в каземат, — сообщил парень. — А второй левее метров пятьдесят!

— Не пробовал пройти по ходу?

Разведчик отрицательно покачал головой:

— Нет, не положено без страховки.

— Так напарника позвал бы!

— У него своя задача!

— Понятно! Значит, ждем жениха неизвестной восточной красавицы и работаем.

Ровно в 23.00 крышка потайного лаза открылась, и на поверхность выбрался вооруженный автоматом, молодой, с бородкой, довольно крупный мужчина.

Николай нагнулся к разведчику:

— Мужичок с виду не слабый, справится ли с ним твой напарник?

Равиль усмехнулся:

— Дамир? Справится! Ты Дамира не видел, лейтенант, он таких, как этот Тимур, как щенят делает.

— Что ж, поглядим! Вернее, узнаем!

Николай прошел к Гольдину, занявшему по приказу Горшкова огневую позицию на левом фланге, спросил:

— Устроился, Мишаня?

— Все о'кей!

— Ну да! Как же иначе! Смотри, о'кей, хлебалом не прощелкай, когда стрелять надо будет, если будет, естественно, надо!

— Не беспокойся, не прощелкаю!

— Если что, патроны расходуй экономно. Боезапас пополнять нечем!

— Колян! Может, хватит меня инструктировать?

— А вот это, сержант, решать мне, или Устав подзабыл? Напомню, пока мы на войне!

Горшков отошел от Гольдина, устроился рядом с Ветровым посередине укрытия или наблюдательного пункта.