Андрей Негривода - Разведывательно-диверсионная группа. Кэт

– Не хватит! А хватит, так после всего – они же жить хотят, а особенно сейчас... Отставить лирику! Как Водяной?

– Пришел в себя. Даже пытается что-то делать! Но слабый...

– Понятно... – Усталость усталостью, а «трудиться» предстояло еще ой как тяжело. – Слушаю мысли по нашей диспозиции!

– Надо... – Вайпер подал голос, но Кондор поднял сжатый кулак вверх – сигнал «Внимание!».

– Скорпион – Кондору! Скорпион – Кондору!

В ответ было только шипение и потрескивание радиоэфира – сержант был вне досягаемости «Фалькона», а значит, у Андрея была фора в двадцать километров как минимум.

– Слушаю! – Он посмотрел прямо в глаза Збигнева.

– Подниматься надо, пан капрал. – Провинившийся Вайпер опустил глаза.

– Кто еще? – Андрей был суров, как сфинкс.

В суровом молчании каждый член «военного совета» кивнул головой в согласии – каждый из них был опытным воином, и каждый понимал, что это единственный выход.

– Хорошо... Слушай приказ!

Сидевшие вокруг Кондора бойцы подтянулись, приняв сидячую позу «Смирно!».

– Стар – комендант «обоза».

– Есть!

– Гот обеспечивает тыл до моего приказа!

– Есть!

– Подниматься будешь самым последним, Мартин.

– Понятное дело, месье капрал... Сделаем!..

– Клим.

– Я!

Андрей посмотрел своему старому товарищу прямо в глаза:

– Ты, кажется, если мне не изменяет память, служил в бригаде спецназначения ВДВ?

– Так точно.

– «Горно-альпийской» бригаде, комроты разведки?

– Я понял, братишка... Я сделаю...

– Задира.

– Я!

– Ты понял, что от тебя требуется? А главное, зависит...

– Не парься, кэп, – я все сделаю как надо...

– Посмотрим... Вопросы?

– Я? – подал голос Вайпер.

– Сменишь Джампа на фланге! Джамп идет страхующим у Задиры. Еще вопросы?

Ответом было суровое молчание.

– Хорошо... Слушай порядок движения!.. Задира идет на стенку, Джамп – страхующий... Дальше поднимаем пять «пиджаков», лучше девушек, и Водяного... За ними пойдет Стар. Дальше – поднимаем остальных «пиджаков»... Кондор, Гранд, Вайпер по одному. Гот поднимается последним по моему приказу...

Согласием было молчание – приказы не обсуждаются, да и расстановка сил была разумной.

– Еще вопросы?!

Ответа не последовало.

Кондор кивнул головой:

– Занять позиции согласно расписанию. Клим, останься!

Бойцы ушли к отряду готовиться и готовить, а двое старых друзей остались с глазу на глаз:

– Не доверяешь, кэп?

– Я, братка, сейчас самому себе не доверяю! Такие дела... Мне этих гражданских из этой жопы вытащить надо, и без потерь – всех живых и относительно здоровых...

– В слепую трудишься, значит... Кого выводишь – не знаешь, а значит, надо вывести всех...

– Клима! Кто бы из них кем бы ни был – все остальные тоже люди... Так?

– Так-так! Не дави!.. – Задира потер лицо ладонью. – Да и какая разница?! «Пиджаков» вытаскивать надо по-любому. Я сделаю, братишка, не сомневайся...

– Я не сомневаюсь... Наши репшнуры имеют тридцать метров, Клим. До «площадки» два броска. Тебе надо будет найти площадку где-нибудь посредине, иначе...

– Будь спок, кэп, – в горах абсолютных стен не бывает...

– Тогда поехали... Вперед, братишка!..

Весь «военный совет» отобрал у отряда четыре минуты...

...Его ловкая фигура довольно споро поднималась по стене, задерживаясь на отдельных точках лишь для того, чтобы слегка провентилировать натруженные легкие, сделав несколько глубоких вздохов, рассмотреть очередную и дать Джампу возможность догнать себя. Задира «шел» на стену настолько профессионально и красиво, что Филин даже засмотрелся:

«Вот же порося! Стрелок „горно-альпийский“!.. Старая армейская школа! Если в России до сих пор все еще готовят таких „кадров“, то не все потеряно... Климка, свинтус, только не разбейся! Осторожнее! Не надо ничего никому доказывать! Просто сделай свою работу на 100, и все! Я тебе потом „Спасибо!“ скажу, братка. Если выживем и людей выведем...»

– Задира, стоять! – рявкнул Филин.

Клим только что схватился за казавшийся таким надежным каменный выступ, и благо что он не успел перенести на него тяжесть своего тела – камешек, размером с арбуз, легко отошел от стены и провалился вниз, а сам скалолаз повис на второй руке.