Евгений Сухов - Конец таежной банды

Завидев всадников, люди остановились как вкопанные. Серый с винтовкой в руках ударил коня в бока и поскакал к толпе, выкрикивая на ходу:

– Эй, всем стоять! Кто побежит – получит пулю!

За ним скакали остальные. Кыртыш старался держаться рядом с Серым. Тот был опытным бойцом, мог прикрыть в случае чего. Кыртыш знал это и жался как можно ближе, стиснув в руке личный «наган» и удерживая повод одной рукой.

– Видишь среди них кого из правления? – тихо спросил Серый.

– Да, вон тот высокий в белой рубахе – председатель, рядом его жена и дочка, – быстро стал объяснять Кыртыш, – справа двое молодцев, родные братья председателя, бородатый – Гришка, тоже в правлении. Остальные шелупонь, местная беднота.

Они вплотную приблизились к толпе. Кыртыш сразу отстал и спрятался за спиной Серого, боялся, что его опознают.

– Берешь на себя тех двоих, – шепнул Серый Коляну, указав глазами на братьев председателя, и громко спросил: – Кто председатель? Не скажете – перестреляем всех.

В воздухе повисла напряженная тишина. Серый внимательно смотрел на того, кому был адресован вопрос. Его интересовало, насколько смел противник. Сможет ли выйти и признаться. Председатель был еще молодой мужчина, белобрысый, в серой фуражке, серых продранных шароварах, потертых сапогах и белой рубашке. Лицо простое, открытое, нос в веснушках, долговязый. Жена смотрела на него с ужасом, ожидая, что тот скажет. Про себя Серый отметил, что баба очень даже ничего, но истощенная. Видно, парень не пользовался служебным положением в корыстных целях. Дочке председателя было лет тринадцать, и она очень походила на мать. Девчонка держала ведро с водой так, словно в нем было ее единственное спасение. Остальные уже давно побросали ведра и в страхе ждали, что будет.

– Я председатель, – наконец выговорил красный как рак парень и поднял на Серого глаза.

Его жена ахнула.

– Молодец, – похвалил его Серый.

Вскинув винтовку, он выстрелил. Председатель пошатнулся, зажал дыру на груди. Жена бросилась к нему и получила вторую пулю.

– Черт, – стиснул зубы Серый. Он вовсе не хотел ее убивать. В этот момент Колян расстрелял из двух «маузеров» братьев председателя. Все произошло в считаные секунды. Рядом с Серым грохнул выстрел, и бородатый мужик, на которого указывал Кыртыш, упал, так и не вытащив свой револьвер, который запутался в штанах. Он единственный из всех прибежавших на пожар догадался захватить оружие. Дочка председателя внезапно сорвалась с места и побежала.

– Не стрелять, – закричал Серый, но опоздал. Выстрел прозвучал одновременно с его словами. Девка упала, сбитая пулей, и Серый понял, что она мертва. Пуля попала точно в сердце. – Не стрелять, – заорал он еще громче, видя, что все жители деревни готовы ринуться кто куда. – Всем стоять! Больше мы никого не тронем! Я сказал: стоять!

Когда все более-менее успокоились, Серый громко произнес:

– Теперь слушайте! С теми, кто будет организовывать всякие колхозы, мы будем разбираться жестоко. Вырежем всех, а дома сожжем. И колхозное все будем жечь. Зарубите это себе на носу! И можете передать это милицейским, которые из города понаедут потом. У нас на всех патронов хватит. Есть вопросы?

Вопросов не было.

– Все, сваливаем с этого огорода, – крикнул он бойцам, разворачивая коня. Один за другим бандиты, как призраки, растворились в темноте.

– Я думала о том, что ты говорила… неверно все, – бросила Евдокия сестре, перезаряжая револьвер.

Она сидела в горнице на лавке, закинув ноги на стол. Анисья, мывшая в это время пол, подняла голову и нахмурилась, стараясь понять, о чем разговор:

– Про что я говорила? Я много чего говорю.

– Да, болтаешь ты много, – ехидно согласилась Евдокия и пояснила: – Про то, что нужно уходить отсюда и все бросить. Неправильно это. Надо бороться, и рано или поздно власти поймут, что мы не сдадимся, и прекратят этот грабеж на селе. Ведь чем сильнее они давят на людей, тем больше народу к нам бежит. Они должны понять это. Люди смогут вернуться домой, а мы сможем уйти за границу. Если сейчас уйти, то красные просто перестреляют всех, кто бежал из деревень к нам и поселился у крепости. Мы не можем их бросить. Не по-людски это. Там ведь и дети есть. Некоторые совсем маленькие…

– Власти никогда не поймут и не прекратят террора, – спокойно возразила Анисья.

– Мы будем их бить, как сегодня, и поймут, – не согласилась Евдокия. – Видела бы ты. У нас практически потерь не было, а их всех покрошили… Они теперь не скоро еще в лес сунутся.