Максим Шахов - Генерал Смерть

«Похож», – констатировал Аракчеев и поднялся со своего места.

– Здравствуйте. – Мужчина доброжелательно протянул руку для пожатия. – Владимир Истратов. Мне тренер сказал, что вы ищете меня. Чем могу быть полезен?

Вадим пожал протянутую руку:

– Вряд ли мы с вами раньше встречались. Но общие друзья у нас имеются. По крайней мере, один. Вам что-то говорит фамилия капитана 1 ранга Черемных?

– Ну конечно же! О многом говорит. Валерий Павлович настоящий морской офицер и, безусловно, талантливый ученый. Я знаком с ним уже... дай бог памяти... сколько же лет?

«Ну-ну, покажи свою осведомленность. Я подсказывать не буду», – подумал Аракчеев.

– ...Да, впрочем, неважно. Что ж он сам-то не приехал?

– Дела, дела, понимаете...

– Да-да-да. Ну и я, наверно, ввел его в заблуждение, когда не смог вовремя прийти на назначенную встречу. Мы же договорились с ним по телефону, а меня здесь так неожиданно задержали! Очень неудобно. Ни за что не разрешили пропустить процедуры. Да вы тоже, наверно, столкнулись с местными суровыми порядками, да? Я хотел ему с дороги позвонить, так мобильник разрядился, как назло. Вот и разминулись...

Объяснение выглядело вполне убедительным, вот только взгляд мужчины Вадиму совсем не понравился: жесткий, оценивающий, находящийся в полном противоречии с извинительно-сожалеющей речью.

«Да-да-да, я не ошибаюсь. Слова «безусловно», «назло» – произнесены абсолютно четко. Буква «л» звучит без малейшего искажения. А одной из перечисленных командиром по телефону примет была еле уловимая картавость: твердая «л» «проглатывалась», слегка напоминала по произношению «в». Но это – у настоящего Истратова, а передо мной... Видно, ребята, вы с «оригиналом» маловато общались. И не прислушивались!»

Зато в наблюдательности лже-Истратову нельзя было отказать. Его пристальный взгляд определенно уловил мгновенное понимание обстановки, проскользнувшее в глазах Аракчеева. Мужчина громко произнес:

– А вы здесь по его поручению?

Ответить Вадим не успел: как по команде, из двери мужской раздевалки в холл выступили двое «пациентов». Практически одновременно еще два человека возникли в проеме широко распахнувшихся дверей тренажерного зала. Все они, как на подбор, оказались теперь в одинаковых просторных спортивных костюмах, не затрудняющих самых резких поворотов тела и хорошо скрывающих от противника любые движения бойца, готовящегося к нанесению удара.

«Ну вот, а я, понимаешь, чуть ли не во фраке явился! – На Аракчееве действительно был надет очень приличный летний костюм. – Предупреждать надо, что в церемонию встречи входят спортивные танцы с элементами рукопашного боя. Я бы внес подобающие случаю изменения в свою экипировку».

Вадик мгновенно оценил обстановку. Из холла вели три двери: двустворчатая стеклянная в тренажерный зал и две небольшие деревянные в раздевалки. «Наверно, оттуда имеются пути в душевые и на выход из комплекса». Свободной для доступа оставалась только одна дверь женской раздевалки. «Вот, значит, где мне приготовили торжественный каравай с солью. Нет-нет, господа, кушайте сами!»

Но и оставаться в холле было нельзя: в небольшом помещении против пятерых противников у него было мало шансов. «Нужен простор для маневра. Плевать, что в зале еще полдесятка человек осталось!» Одним движением он сорвал с себя легкий кремовый пиджак и швырнул его в лицо лже-Истратова, потом сделал два коротких обманных шага в направлении свободной двери женской раздевалки. Никто не дернулся преградить ему путь. Зато оба «качка» от стеклянных дверей синхронно шагнули вперед. «Значит, точно: к бабам гонят!»

На самом деле Вадим не столько приблизился к женской раздевалке, сколько переместился ближе к углу, в котором стояла кадка с фикусом. Следующим движением Аракчеев ухватил за ствол это двухметровое «канцелярское» дерево и, как молотобоец, метнул его вместе с кадкой под ноги спешащим вперед бойцам из тренажерного зала.

Это было все равно как огреть на ходу бегуна по ногам скамейкой. «Качков» подкосило, словно кегли в боулинге: оба рухнули носами в пол. Сильно оттолкнувшись, Вадим совершил классический прыжок-полет над распростертыми телами, вытянув вперед руки и перейдя на завершающей стадии в элегантный кувырок через голову. Он так и въехал в тренажерный зал: на одном колене, низко согнувшись и опираясь обеими руками в пол.

Здесь его явно не ждали. Два человека продолжали свой монотонный бег по нескончаемой дорожке тренажера. Один, лежа спиной на широкой низкой скамье, отжимал руками от груди штангу. Еще двое, о чем-то беседуя между собой, как раз приближались к выходным дверям. У Аракчеева мелькнула мысль, что, возможно, не все «пациенты» в зале были подставными фигурами, только времени на отбор и классификацию у него не было.