Анатолий Гончар - Пятый квадрат

Дмитрий переступил через обломанную снарядными осколками ветку, оглянулся на разлетевшуюся из находившейся справа воронки землю, втянул носом всё ещё витающий в воздухе запах взрывчатки и огляделся по сторонам в поисках возможной цели артиллеристов: ничего подходящего в округе не было. «И почёму пальба?» Пожав плечами, он двинулся дальше, выкинув из памяти и эту воронку, и связанные с ней мысли о неведомой ему цели. Забивать голову всякой чепухой Маркитанов не собирался.

И первый, и второй, и третий, и четвёртый день поиска прошли в бесконечных переходах. Двигаясь «челноком», группа старшего лейтенанта Морина поэтапно осматривала отведённые им квадраты. Назвать поиск совершенно безуспешным было нельзя: вскрытая разведчиками небольшая, свежая, но законсервированная база, тайник с полутонной продуктов, спрятанные в большом пластмассовом баке пулемётные ленты. Но всё это, к сожалению, не то. При каждом выходе в эфир Центр требовал только одного: «Обнаружить лагерь подготовки снайперов», «обнаружить снайперов», «…захватить или уничтожить». Не успевали первые лучи солнца разогнать ночную тьму, а из ПВД отряда поступала команда: «Приступить к поиску!» И поднимались, и шли, останавливаясь лишь для выхода в эфир или для того, чтобы пополнить в выбегающем из склона ручье запасы воды. К вечеру буквально падали от усталости, но утром поднимались и двигались вновь. Центр требовал, Центр спешил, а его понукала и теребила Ханкала. Та, в свою очередь, «стояла на ушах» от телеграмм и звонков из столицы. Морин не знал о тех глубинных целях, что преследовало вышестоящее руководство, но само наличие где-то здесь поблизости, возможно, совсем рядом, иностранного инструктора и реальная возможность взять его, а заодно уничтожить подготавливаемых им снайперов подстёгивали не хуже гневных вышестоящих приказов. А что может натворить хорошо подготовленный снайпер, Денис представлял себе достаточно отчётливо.

На пятый день спецназовцы вышли к круто изгибавшейся излучине небольшого ручья…

Сергей Игоревич выглядел удручённым. И четвёртый день поиска не дал результатов. С утра по всему региону был объявлен план «Перехват», разосланы ориентировки. Только вот никто не верил в его успешность. Всё указывало на то, что Стивенсону удалось переиграть силовые структуры Российской Федерации вчистую. Подобного провала в работе Сергея Игоревича Смоленцева (как, в конце концов, отрекомендовался он полковнику Черных) ещё не было.

– Что докладывают командиры групп? – Вопрос, адресованный главному грушнику группировки полковнику Черных, не был неожиданным, в руках у того лежала заранее подготовленная стопка принтерских распечаток с отрядными отчётами.

– Группой старшего лейтенанта Свиридова уничтожено два боевика, группой старшего лейтенанта…

– Полковник, мне не нужны ни номера групп, ни фамилии их командиров, – перебил полковника Смоленцев, – только голые факты.

– Понял, – безропотно кивнул Черных. – Итак, за истекшие сутки в общей сложности уничтожено три боевика, обнаружено две базы, два схрона – один с оружием, другой с продовольствием. В группе… в общем, в одной из групп произошел подрыв, пострадало два человека: отрыв ступни и осколочное ранение голени. Раненые эвакуированы с помощью ВТА, группа продолжает разведывательные действия. Накладными зарядами уничтожен фугас и четыре мины нажимного…

– А по существу? – нетерпеливо перебил Сергей Игоревич. – Что-либо имеющее отношение к предмету нашего поиска обнаружено?

– Никаких признаков, – зашуршал бумагами полковник Черных, – свидетельствующих о нахождении лагеря снайперов в зоне проведения поисково-разведывательных мероприятий нет.

– Плохо, – устало выдохнул Смоленцев. Встав, прошёлся по комнате, постоял у стены, беззвучно шевеля губами и нервно пощипывая подбородок. Повернулся и снова замер. Его взгляд перебегал с одного лица на другое, словно в выражении лиц пытаясь найти степень вины каждого из находящихся в комнате и вместе с тем понимая, что самая большая вина лежит именно на нём. Именно он неправильно оценил ситуацию. Именно он, имея самые широкие полномочия, не привлёк достаточное количество сил и средств. Почему так случилось? Потерял форму? Понадеялся на других? Или что-то иное? Впрочем, заниматься самобичеванием было поздно, да и ни к чему. Наконец Смоленцев вышел из ступора: – У вас есть какие-либо предложения?