Андрей Загорцев - Боевое кредо

Ладно, хватит любоваться на «противника». Пересчитал, вроде все на месте. Лейтенант, талантливо сыгравший роль «живца», ничуть не запыхавшись, уже навешивал себе на плечо отнятый у Ромашкина пулемет и выслушивал дифирамбы в свой адрес. Остальные были готовы к движению. Меланхоличный доктор, вслушивающийся в звуки стрельбы, хищно улыбнулся и произнес:

– Вот и встретились два одиночества, и помог им в этом хулиганствующий подросток!

– Я не сам, токмо по воле бу… бу… бу, – забубнил лейтенант, что-то пережевывая.

– Опять что-то хапнул, – возмутились братья Артемьевы.

– Оставь и нам кусочек, – «прислонились к подвигу» технари.

Я махнул рукой, и мы трусцой, в стиле «обленившихся штабных крыс», потихоньку побежали в сторону, противоположную той, откуда прибежали «спортсмены».

До окраины Вахапетовки всего полтора километра, если пересечь дорогу, огибающую сопку, и махнуть напрямую через заснеженное поле. Кто же придумал проводить встречу с «агентом» именно на таком открытом месте? До контакта оставалось еще полтора часа, до обязательного сеанса связи – еще час. Начали решать, кто же пойдет на романтическое свидание со «шпионом». Лейтенат-финансист снова вызвался погеройствовать, однако я его кандидатуру отверг – молод еще и горяч. Тут нужна фигура, которая не внушит подозрений – как местным пейзанам, так и «ловцам диверсантов»; нужен «типажный» для этой местности разведчик. Самым подходящим оказался Пачишин. Зарос щетиной, взгляд – как у матерого сантехника-тракториста. Вместо стандартной спецназовской обувки – китайские сапоги-«дутыши» веселенькой голубой расцветки. Тем более майор данную деревню знает. По слухам, витавшим в бригадной среде, «парковые» крутили в данной местности какие-то шашни с местными трактористами – то ли солярку на водку меняли, то ли запчасти какие-то поставляли. Да и старый «технарь» сам случайно обмолвился, что «вон в том домике с красной крышей живут армяне, которые круглосуточно продают местному населению водку, сигареты и карточки на сотовую связь». Узнав о возложенной на него миссии, Пачишин попытался изобразить «географический кретинизм» и полную потерю ориентировки в пространстве. Для доказательства он даже отошел справить малую нужду на рюкзак Пиотровского. Капитан обозлился и обвинил майора в том, что тот по дороге выхлебал из фляжки весь запас «огненной воды» и схрупал, как чипсы, пачку «Доширака». Поэтому пусть идет к «агенту», а заодно зайдет к армянам – прикупит чего в дорогу. И пусть только попробует перепутать последовательность действий.

Участь Пачишина была решена, и мы приступили к его «легендированию». Майору пришлось снять верх от бушлата и остаться в одной коричневой подстежке. Снаряжение и рюкзак он снял, оставив при себе только пистолет под курткой да одну осветительную ракету – для подачи условного сигнала на случай провала «явки». В руки ему всучили пластиковый пакет с «Дональдом Даком» и отошли полюбоваться на преобразившегося спецназовца. Перед нами стоял банальный сельский ханыга. Для антуража Ромашкин посоветовал поставить ему «фофан» под глазом и вдобавок к зеленке вымазать физиономию золой и порвать вязаную черную шапочку. Пачишин, от греха подальше, начал складываться в ускоренном темпе.

Деньги собирали со всей группы – у кого что было по карманам. Финансист мялся больше всех, ныл, упрашивал нас зайти через недельку и сетовал на то, что самый главный начфин его «взгреет». Артемьевы сказали, что отберут у лейтенанта пулемет, если он еще раз обратится к своим «финансовым корням». Все мы здесь теперь одно целое – разведчики особой группы! Нет теперь среди нас ни инженеров технической части, ни старших офицеров, ни медиков, ни Бэтменов. Сумма набралась вполне приличная, и Пачишин приготовился составлять список.

– Мне «Сникерс», презервативы и жевательную резинку с покемонами, – озвучил свой заказ Аллилуев.

– Водки, «Доширака» и три пачки «Бонда», – произнес банальность Пиотровский.

Лейтенант заказал пачку «бумажных сосисок», кетчуп и туалетную бумагу. Я попросил несколько пакетиков кофе, пару пачек сигарет и карточку оплаты на сотовый.

«Связник» был готов и начал проверяться мною на знание пароля и отзыва:

– «Пастеризация» и «Интернационализм»! – бодро выпалил Пачишин.

– Артемьевы! Напишите ему на бумажке все эти иностранные слова, а то их хрен кто запомнит, – расстроился я.

Майор-«связник» печально вздохнул, попытался расцеловаться с разведчиками, но был сурово послан, сопровождаемый умными советами: