Анатолий Сарычев - Атака ихтиандров

– Я пошел в свое купе.

Царственно кивнув, майор отпустил Федора, чему тот был весьма рад.

Открыв дверь, Федор застал идеалистическую картину: Зуб с Рейджем сидели за столом, на котором стояла пустая бутылка из-под бурбона, и умильно улыбались друг другу.

– Отставить возлияния! Всем два часа спать! Я дежурю! – приказал Федор, забираясь на вторую полку.

Рейдж начал укладываться, а Зуб поднял голову и посмотрел на Федора. Мотнув головой в сторону служебного купе, изобразил работу на клавиатуре.

Соединив указательный палец с большим в кольцо, Зуб показал, что понял задание. Широко зевнув, гигант легко встал и неслышно выскочил из купе. Федора всегда восхищала способность Зуба бесшумно ходить.

Закинув руки за голову, Федор минут десять полежал и, вытащив телефон, снова набрал Милин номер.

«Абонент находится вне зоны действия сети. Попробуйте позвонить позднее», – равнодушно ответил женский голос.

Только через два часа пришел красный как рак Зуб и, плюхнувшись на нижнюю койку, сокрушенно покачал головой.

– Таким образом я еще никогда не отрабатывал дорогу, – тяжело вздохнув, сказал он, вытирая полотенцем потный лоб.

– Теперь ты можешь лучше понять ночных бабочек с Тверской! – с ханжеским тоном заметил Федор, открывая ноутбук.

– Тебе хорошо говорить! А побыл бы на моем месте…

Кинув взгляд вниз, Федор отметил, что правая рука Зуба совершает странные движения над телом Рейджа, держа между пальцев ручку-индикатор. Лампочка с торца индикатора горела ярко-красным пульсирующим цветом.

– Ты всегда жаловался, что на женщин не производишь впечатления. Это все не так! Здоровенный красивый мужик с мужественной физиономией и прекрасной фигурой, которой мог бы позавидовать Геракл! А тут дама тебя сразу вычислила и увела. Гордись, парень! – говорил Федор, начиная писать отчет.

Скремблер автоматически сжимал сообщение. Только с помощью аналогичного устройства можно было прочесть переданный текст.

Зуб укоризненно качал головой, продолжая говорить:

– Стар я уже для таких игр! Укатали Сивку крутые горки…

И, подняв вверх три пальца, показал их Федору.

«Три клопа на бедном Рейдже – это много!» – подумал Федор, жестами отдавая приказ. Ткнув пальцем в Зуба, совершил круговое движение. И неожиданно вспомнил о Миле.

«Сейчас Зуб проверит себя и меня, и надо будет отослать его к проводнице. Мечтать о любви лучше в одиночестве», – решил Федор, усилием воли отгоняя мысли о любимой.

Зуб, проверив себя, отрицательно покачал головой и, начав проверять Федора, гаденько улыбнулся и ехидно сказал:

– Я хоть трахаю нормальную красивую женщину, а вы, уважаемый господин, занимаетесь самокопанием и пережевыванием давно минувших дней.

При этом сохраняя ехидное выражение лица, Зуб отрицательно покачал головой и, ткнув пальцем в плечо, показал один палец.

«Конечно, это майор насовал жучков бедному Рейджу! Но вот только когда он успел это сделать?» – подумал Федор, согласно кивая.

– Давай держи свою сексуальную вахту, половой гигант! Как я тебе завидую! – не остался в долгу Федор, сотворив на лице завистливое выражение.

– Помни про коньяк! Выберу самый дорогой, – напомнил Зуб и, ссутулив плечи, пошел к выходу.

– Кстати, о музыке! Передай своей пассии денежку. С женщинами надо расставаться тепло и нежно. Самая лучшая нежность достигается приличной суммой денег. Таковая должна быть не очень большой, но и не маленькой, – наставительно сказал Федор.

– Согласен!

«Сообщения выбраны. Идет получение почты», – замигало на экране. Тут же все заботы и волнения сегодняшнего дня отодвинулись на задний план.

Зуб сразу прочел это по изменившемуся лицу Федора и, поднявшись, не преминул съехидничать:

– Давай пиши слезные письма! Черкани пару ямбов и хореев! Виртуальный страдатель!

– Свободен! Тебя заждались. Труд, даже сексуальный, делает из обезьяны человека!

На экране возникло письмо.

«Привет, Федор! Ты, оказывается, романтик! Пишешь такие письма и стихи, от которых хочется плакать…

Вернее, не просто хочется, а плачу, и дико болит голова!

Сижу опять целый день на этом дурацком островке и вспоминаю наши встречи.

Детская любовь, она как-то живо сейчас всплывает в памяти. Мне даже кажется, что я тебя ревновала к другим девчонкам!

Кажется, что…»

Дальше сообщение обрывалось.

«Лучше напишу еще одно письмо Миле. Кто знает, как сложилась бы наша дальнейшая судьба, останься мы вместе? – тоскливо подумал Федор и сам же себе приказал: – Отставить нытье! С тобой ничего не может случиться. Завтра сойдем на разъезде перед городком, поймаем машину и спокойно приедем в порт.