Иван Стрельцов - Радиоактивная война

– Ну ты даешь, действительно Безбашенный. Рэмбо против тебя чучело, пропахшее нафталином, – от души рассмеялся Кольцов, одновременно меняя в «ФН» магазин. – Какими судьбами?

– По радио передали, что сюда прорвалась банда черных махновцев, – серьезно ответил Максим. – Причем диктор недвусмысленно намекнул, что дела у обороняющихся, мягко говоря, хреновые. Вот я и решил, что офицер «Витязя» обязан помочь своему брату по оружию из «Каскада». Так что, брателла, повоюем. – Вармаков подмигнул опешившему Глебу, бросая тяжелый баул на пол. – Я тут кое-что захватил из своей «оружейной палаты», так сказать, для куража.

– Как ты сюда пробился, Макс? – Сейчас сыщику было не до проявления эмоций, волновала лишь деловая сторона вопроса.

– Обогнул с востока поселок, съехал на побережье, а оттуда доехал до мыса.

Дальше, как говорится, дело техники. Есть потайная тропа, по которой время от времени я в гостинице навещаю своих заезжих зазноб. По ней и поднялся, – признался егерь.

– Значит, повоюем.

– А то, – усмехнулся Макс, его лицо оставалось подозрительно лукавым. – А теперь переходим к раздаче подарков. – Борец с браконьерами расстегнул «молнию» на сумке, вытаскивая оттуда дугообразный брусок с облупившейся ярко-зеленой краской.

– Вот, держи, наше секретное оружие. Жаль, что в единственном экземпляре. Умеешь пользоваться?

– Приходилось, – коротко ответил Кольцов, он сразу узнал американскую осколочную мину направленного действия «Клэймор», идентичную советским «МОН-50» и «МОН-100».

В Афганистане «Клэйморы» часто использовали моджахеды и, соответственно, этот боеприпас время от времени попадал спецназовцам «сороковой» армии в качестве трофеев. Бойцы «Каскада» неоднократно применяли их для своих операций.

– Раз умеешь пользоваться, значит, найдешь, где установить. Держи, – Максим протянул брусок Кольцову. Тот сразу ухватился за бок, где в специальном пазе был установлен пульт дистанционного подрыва. – Это еще не все, – егерь стащил с плеча «М-1», а из сумки выудил пояс с потертыми брезентовыми подсумками. – Личный подарок тебе, самозарядный «Гаранд», винтовка надежная и, главное, в обороне не хуже автомата. И к ней еще десять обойм. Судя по густому черному дыму со стороны полицейского участка, там все уже кончено. Значит, сюда пойдут стеной, так что каждый ствол на счету.

– Ничего, отобьемся, – вешая через плечо ремень с подсумками, произнес Кольцов.

– Два пулемета – это страшная сила.

– Да уж, – поддержал его Максим. Установив пулемет на защитный бордюр, он почти любя постучал по казеннику «РП-46». – От работы моей молотилки черным «духам» мало не покажется. Кстати, ты знаешь, как американцы прозвали самый мощный револьвер «кольт»?

– Как?

– Миротворец.

– Если следовать их логике, то ты, Макс, и вовсе голубь мира.

– Во-во, в самую точку.

– Особо молотьбой не увлекайся и следи за ретрансляторами, «духи» любят туда стрелков подсаживать.

– Само собой, присмотрю, – ответил Максим, снимая с плеча свой «Армалон»...

Это был самый суматошный день в жизни Глеба Кольцова. Он, как загнанный зверь, метался по этажам «Золотой пирамиды». Установил мину в холле («Клэймор» он оставил у туристического лифта из того расчета, что при взрыве разлетающаяся шрапнель накроет как можно большую площадь), потом проведал своего нанимателя, который коротал время в обществе обольстительной блондинки. К этому времени Серафим Кириллович выкушал по «свежим дрожжам» литр «Абсолюта» и сейчас, свернувшись калачиком, спал на полу, благодушно пуская пузыри. Его «собутыльница» Софи тоже была изрядно подшофе, но вполне адекватна и после крепкого поцелуя вновь изъявила желание принять участие в «общем веселье» в качестве сестры милосердия, но особо не настаивала...

Потом начался очередной штурм. Макс Вармаков оказался прав: захватив полицейский участок, сепаратисты бросились на приступ гостиницы с удвоенными силами. После потери пяти солдат на первом этаже требовалось не много усилий, чтобы ворваться в холл «Золотой пирамиды». Но это была всего лишь иллюзия, появление в гостинице Безумного Макса стало чем-то наподобие козырного туза, вынутого из рукава во время «жирной» игры. Потерю винтовочных стволов с легкостью восполнила молотилка «голубя мира».

Перекрестный огонь двух пулеметов буквально смел первую волну наступающих. Остальные даже не стали пытаться выпрямиться во весь рост, продолжая ползать среди убитых, напоминая копошение трупных червей, что вроде само по себе безвредно, но на самом деле они были опасны целенаправленным продвижением вперед и редкими, но точными выстрелами по амбразурам редута лейтенанта Губты. Именно от этой стрельбы обороняющиеся несли основные потери.