Сергей Зверев: Киргизия. Спасти резидента

– Пора, – решил он и первым, пригибаясь, чтобы его не заметила охрана на вышке, побежал к КПП. Винтовку он заранее перекинул за спину.

– Русские идут!!! – истошно завопил Володя, колотя в обитую листовым железом дверь ногами. – Мансур, мать твою, русские в поселке!

Подоспевшие следом за Владимиром Чижиков и Чернов застыли с оружием на изготовку по бокам, плотно прижимаясь к косяку. Хотя предосторожность эта была явно излишней: камер видеонаблюдения над КПП не было. Мало того, мансуровские охранники даже не удосужились врезать в дверь глазок. И с вышки их видеть не могли, поскольку вход находился в так называемой мертвой зоне.

– Что кричишь? – раздался недовольный голос минуты через две или три после того, как Локис начал панику. – Откуда ты пришел? Кто ты?

Дверь широко распахнулась. На пороге стоял киргиз, одетый в камуфляжную форму, с традиционным войлочным колпаком на голове и висящим, как палка, на плече автоматом. Увидев Локиса, он попытался закрыть дверь, но опоздал сделать это всего на долю секунды. Нож, который Володя приготовил загодя, мягко вонзился в живот охраннику, пропоров ему печень. Провернув нож в ране, чтобы быть абсолютно уверенным в том, что привратник мертв, Локис вихрем ворвался внутрь, срывая на ходу винтовку. Ему предстояло нейтрализовать часовых на вышке, но самое главное – надо было уничтожить пулеметчика на «браунинге».

Разведчикам повезло. Никто из боевиков не успел понять, что происходит. Четыре выстрела из «эсвэдэшки» прозвучали, как бы нагоняя один другого. Затем заряд «РГД» вывел из строя пулемет «браунинг». Из узкого окна на первом этаже полоснула слепая автоматная очередь, но выстрел «Шмеля» вдребезги разнес весь этаж, уничтожив всех, кто там был. Бой длился всего десять минут.

Володя первым ворвался в дом, Андрей и Сеня не отставали, страхуя его со спины. Дым от взрыва мощного заряда еще не успел осесть. Но он не помешал разведчикам сориентироваться в незнакомой обстановке. Быстро поднявшись на второй этаж, они принялись открывать все двери подряд.

Юра оказался в пятой по счету комнате. Мальчик с совершенно белым лицом стоял на коленях со связанными за спиной руками. По чумазому лицу грязными ручейками текли слезы, но плача слышно не было. Мансуров в чопане держал подростка одной рукой за волосы, закинув ему голову назад. В другой он держал широкий кривой кинжал.

– Ну! Подходите, урусы!!! – злорадно выкрикнул он, едва увидев десантников. – Вы думали, что я просто так отдам, что попало мне в руки?! Черта с два!!! Я отрежу этому щенку голову, а вы отвезете этот сувенир его отцу.

– Дурак ты, вашскобродь, – насмешливо проговорил Чижиков. – Нам этот пацан не нужен. Нам за него денег не платили. Мы за тобой пришли. Привет тебе от Гусейна Гуслии. Помнишь такого?

Мансуров опешил.

– Какой еще Гусейн? – переспросил он, в растерянности опуская руку с кинжалом. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы Локис, прижимавший приклад винтовки к плечу, успел выстрелить. Пуля вонзилась Мансурову в плечо, отбросив к окну. Обессилевший от переживаний, которые выпали на его долю за какие-то сутки с небольшим, Юра без чувств свалился на пол.

– Забирайте его и дуйте во двор, – приказал Володя. – Я видел там джип, садитесь в него.

– Ты что задумал, Медведь? – тревожно спросил Чернов, разрезая веревки, связывавшие подростку руки.

– Потом сам все узнаешь, – уклонился от прямого ответа Володя. – Делайте, что я говорю, времени мало…

Володя сладко, с хрустом потянулся и нехотя открыл глаза.

«Все-таки дома высыпаешься лучше всего», – подумал он.

Анна Тимофеевна, как всегда, хлопотала на кухне, готовя сыну что-нибудь вкусненькое. Два дня назад он вернулся из какой-то командировки, в которую его отправили настолько срочно, что он даже не успел ей позвонить. Хотя раньше Володя никогда так не поступал. Все время, пока его не было, Анна Тимофеевна не находила себе места. Даже рискнула обратиться в военкомат, но там, как всегда, только развели руками.

– Это не в нашей компетенции, – ответил ей немолодой дежурный в звании старшего прапорщика. – Это надо по месту службы обращаться… В какой части ваш сын служит?

Анна Тимофеевна этого не знала.

Когда беспокойство матери достигло, как ей казалось, апогея, в замке провернулся ключ, открылась дверь и вошел Володя. На все материнские упреки он, как всегда, отшучивался, ссылался на служебную занятость, военную тайну и что-то еще. А под конец пообещал, что накопившиеся у него три дня отгулов проведет дома.