Сергей Самаров - Горный стрелок

– Профессор Скипидаров. Спит в номере пьяный. Дверь нараспашку. Охраны не видно и не слышно. Как его охраняют? А к нему явно присматривался Мартинес еще в баре, а потом вышел вслед за профессором.

– Вот за это предупреждение спасибо. Я не имею полномочий распоряжаться действиями сотрудников ФСО, но попытаюсь выставить свою охрану. Так сказать, дублирующий вариант. Правда, у меня только один человек есть на подхвате. Но его до утра хватит. А там что-нибудь попробуем предпринять. По крайней мере, я позвоню в Москву с устным рапортом. Пусть наше руководство с ФСО контактирует.

– Сам я, к сожалению, не смогу постоянно контролировать профессора. У меня ближайшая задача другая. Придется всю ночь рядом с компьютером сидеть.

– Я понял. А ваша группа поддержки?

– Я отправил ее отследить действия Мартинеса. Еще не вернулись. Как вернутся, возможно, поставлю на охрану профессора.

– Хорошо. Хотя в дела ФСО лучше не вмешиваться. Они к подобному вмешательству относятся очень ревниво. Только если будет реальная угроза. Например, Мартинес всей группой двинется в нижний городок. У вас все?

– Пока – да. Только еще один нюанс. Мартинес поинтересовался моим телефонным номером. Возможен вариант прослушки с американской стороны, хотя сразу, думаю, они это сделать не сумеют. В любом случае, спутник ГРУ должен контролировать этот процесс и в случае подключения заблокировать любой мой разговор. Так что, если мой мобильник заблокируют, я буду звонить вам с какого-нибудь другого. Завтра куплю новый и сообщу номер.

– Хорошо. До связи…

Мартинес всегда умел хорошо управлять собой и своими эмоциями. Конечно, гибель Аскерби и пропажа только что добытого ноутбука профессора Скипидарова, возможно, важного звена во всей операции, больно ударили и по нервной системе, и, в конечном итоге, по самолюбию полковника. Но он усилием воли подавил эмоции и заставил себя вернуться к работе. После бессонной прошлой ночи, когда он водил своих бойцов в разведку на олимпийский склон, где им впоследствии предстояло работать, требовалось отдохнуть, поскольку конец и настоящей ночи обещал быть бессонным. И потому, не зная, как его курсанты справятся с этой задачей, Мартинес все же отдал всем приказ спать до четырех часов утра, а в половине пятого велел группе собраться в его номере.

Проснулся полковник от звонка будильника сотового телефона и сразу вспомнил, что он забыл сделать из-за сообщения о смерти Аскерби Кагермазова, хотя должен был бы сделать это в первую очередь по возвращении. До прихода курсантов время еще оставалось, и полковник загрузил свой ноутбук, зашифровал и отправил отчет о происшедших событиях полковнику Уоллесу и не забыл попросить его подключить для прослушивания телефонный номер отставного подполковника ГРУ Кольчугина. В заключение Мартинес расписал приблизительные меры, которые он предполагает принять, чтобы выполнить операцию. И сообщил, что начинает завершающую фазу операции в ближайшие часы при поддержке группы своих курсантов. На всякий случай высказался о подготовке заранее обговоренного варианта об эвакуации его с территории Абхазии с помощью американского вертолета, который должен был бы «по ошибке» на короткое время залететь с территории Грузии. Этот вариант рассматривался как экстренный и вовсе не обязательный. Но мало ли что может случиться.

А группа в самом деле начала собираться. Курсанты приходили один за другим, и дверь наконец-то закрылась изнутри. Даже капитан Габиани, неизвестно когда вернувшийся из бара, сонный и помятый, и тот заявился.

– Все собрались?

– Все, кто жив, – напомнил Бексолтан, что Аскерби, спокойный и рассудительный человек и отличный боец, уже никогда не войдет в состав группы. Это была значительная потеря, но беспокоила она не своей значительностью, а непонятностью – было неясно, кому и зачем потребовалось убивать Аскерби.

Тенгиз закашлялся. Это напомнило Мартинесу о прежде сформировавшейся мысли. Но высказал он ее категорично, чтобы не возникло возражений.

– Капитан Габиани в настоящей операции участвовать не будет.

– Почему? – не понял Тенгиз и задал совсем не армейский вопрос.

– У нас предвидится несколько моментов, когда работать будем предельно скрытно. Твой кашель может нас выдать. Извини уж, Тенгиз, и без обиды, если можно. Ты выпил лекарство русского спецназовца?

– Лечусь, – кивнул капитан.

– Продолжай лечиться. Отсюда выходишь по своим каналам. Встретимся на базе в Поти.