Владимир Шитов - Собор без крестов - 2

Завершив в предбаннике за столом обмен информа­цией, они, уже в который раз надев на головы береты, а на руки — перчатки, вернулись в парную. Не рискуя подни­маться на самую верхнюю полку, они расположились по­зицией ниже и стали по очереди обрабатывать друг друга березовыми вениками, периодически погружая их в тазики со специальным раствором. Вот почему приятный запах эвкалипта витал по всему пространству парной.

Если где-нибудь на улице внешность этих двух стариков вообще не привлекла бы к себе внимания незнакомого про­хожего, то здесь, в бане наколки на теле Лесника насторожи­ли бы любого постороннего наблюдателя, а специалисту мог­ли бы о многом рассказать. По всей его спине раскинулось изображение собора со множеством куполов, по числу кото­рых можно было определить, сколько раз Лесник подвергал­ся лишению свободы за совершенные преступления. После покаяния в соборе и очищения перед батюшкой он поручил художнику на куполах своего собора дорисовать и выколоть христианские кресты. Это не было данью какой-то моде, это был жизненно важное решение, серьезный поступок: если раньше Лесник, совершая преступления, шел к осуществле­нию своей цели, не уважая и попирая действующий в стране закон и не признавая христианской заповеди «не убей», то теперь он мог добиваться реализации своих планов только без пролития чужой крови.

На груди у него был изображен череп, пронзенный кинжалом, обвитым змеей с короной на голове. Здесь же были старательно выколоты крылья, роза, деньги и карты.

Все это вместе взятое обозначало символ удачи вора в зако­не. Так как наколки на теле Лесника были выполнены дав­но, то они потеряли свою первоначальную яркость синего цвета и несколько поблекли.

Сундук, или просто бывший зек, не являвшийся вором в законе, не имел права делать у себя на теле по своей прихо­ти такую наколку, потому что за подобную вольность воры могли с него сурово спросить. И платой за нарушение воро­вского закона могла быть жизнь самонадеянного сундука.

На теле Душмана имелась всего лишь одна татуировка, которую можно было подвергнуть расшифровке как воро­вской символ. У него на плече был изображен кинжал с че­репом человека на рукоятке, тоже обвитой змеей с короной на голове. Этот рисунок говорил специалисту разбирающе­муся в воровской символике, а рецидивисты были практи­чески все специалистами в чтении этих иероглифов, что Душман является главарем воровской масти. Другие татуи­ровки на его теле относились к периоду службы в армии: «ВДВ, реактивный самолет, парашютист».

В связи с тем, что Душман служил в армии, он по воро­вскому закону не мог подняться по лестнице мастей выше козырного фраера. Но если учесть, что теперь ворами в зако­не стало много авторитетов, которые вообще не были суди­мы, а просто купили себе такое почетное звание, то процеду­ра приема Душмана в воры в законе на сходке, которой ру­ководили его сторонники и друзья в лице Лапы и Лесника, когда ему пришлось устраивать грандиозный пир за свой счет, носила официальный характер и опротестовать или от­менить решение этой сходки никто уже не имел права.

Накупавшихся, разомлевших в бане Лесника и Душма­на шофер с телохранителями отвезли домой. План Душма­на посетить вечером вместе со сватом казино полностью провалился: Лесник, сославшись на усталость, отложил его визит на другой день.

На другой день вечером Душман привез Лесника в свое казино, теоретически уже убедив его в выгодности открытия им у себя дома собственного игорного бизнеса. По этой при­чине Лесник попросил Душмана более подробно ознакомить его с правилами, по которым функционирует казино.

—- Я вход сделал платным, — начал еще от входной две­ри Душман свой рассказ об установленных им порядках в казино, проводя Лесника мимо двух швейцаров, одетых в ливреи.

— А не отпугнешь ли ты таким сбором часть своих по­тенциальных клиентов?

— Наоборот, привлекаю, освобождаясь от разной праз­дношатающейся, любопытной, но никчемной публики. Для настоящего игрока пятьдесят кусков деревянных за вход — не деньги. Тем более, что они могут, помимо игры, отдох­нуть в концертном зале, в буфете, баре.

Сваты прошли в большой зал с колоннами, в котором располагалось несколько десятков игровых столов и авто­матов. Помимо основного освещения в зале, каждый игро­вой стол имел еще и автономное, которое игроки имели право регулировать по своему желанию.