Виктор Степанычев - Джунгли

Вторая неприятность случилась в девяностых годах прошлого века. Она пришла с четвертой волной эмиграции. Пара новых поселенцев, бывший нефтяной дилер из Кременчуга и директор страховой компании из Белой Церкви, находившиеся в бегах от закона и партнеров по бизнесу, без ведома «круга» занялись транзитом наркотиков из Колумбии. Для опробования маршрута прогнали три малые партии кокаина, а потом замахнулись на более серьезный объем. Колонию они использовали в качестве перевалочной базы. Но на крупной партии «нефтяник» и «страховщик» едва не погорели. Разобравшись, что по их следу идут силы наркоконтроля и деваться им некуда, незадачливые наркодилеры кинулись к «гетьману». Тот покричал, потопал ногами, но своих сдавать не стал и позвонил кому следует. Отряд спецназа, шедший по следу транспорта с кокаином, неожиданно был остановлен на границе колонии приказом заместителя министра внутренних дел и отправлен на место постоянной дислокации. Неизвестно, пускал «гетьман» в ход вещие слова «сало» и «горилка», но, без сомнения, слово «карбованцы» сработало на высшем уровне.

«Наркобароны» были нещадно и прилюдно пороты плеткой на майдане, после чего отправились на месяц на исправительные работы по выпасу быков. Канал же поставки кокаина перешел под юрисдикцию «круга», и скандалов больше по этому поводу не возникало. Зато в колонии появились вооруженные формирования «самообороны», которые установили жесткий контроль за границами поселения. Никто чужой без санкции «гетьмана» ни въехать, ни войти в колонию не мог, как и совершить обратные действия. Постоянно проводились учения. Все мужчины колонии были военнообязанными и приписаны к боевым «куреням».

Каким образом смогли обосноваться в столь закрытом для чужих анклаве кубинец и грузинка, оставалось загадкой, однако было реальностью. Аргентинские спецслужбы едва ли не с радостью восприняли известие о том, что на территории колонии засели международные террористы. У них уже давно чесались руки растревожить осиное гнездо, да не было на то веской причины. Мелкие же зацепки глушились на уровне кабинета министров, где засела пара прикормленных лоббистов долинного «гетьмана». А радовались спецслужбисты от того, что недавно принятый парламентом закон о мерах по противодействию терроризму устанавливал, что в случае обнаружения террористов, для обеспечения оперативности в действиях, приказ на проведение операции по их захвату имеет право отдавать без согласования с высшим руководством страны начальник силового ведомства или его первый заместитель.

С замом шефа службы безопасности Аргентины полковником Масольером Веклемишев имел честь познакомиться по работе. Создание банка данных на лиц, причастных к терроризму, возложенное на его отдел, продвигалось со скрипом. Вадим уже успел пару раз полаяться по телефону с полковником и потому был встречен им на аргентинской земле как свой: с дружескими объятиями и попытками поцелуев, от которых Вадим сумел увернуться.

Затаенный гнев спецслужб на украинскую колонию, а точнее на беспредел, творившийся на ее территории, с каждым годом становившийся все более изощренным, был настолько силен, что в сейфе у Масольера уже давно лежал план штурма долины. Оперативный штаб к прилету Дюрана и Веклемишева был уже развернут на военном аэродроме в ста пятидесяти километрах от украинской колонии. Силы спецназа в составе двух батальонов командос, звена вертолетов боевой поддержки и трех эскадрилий винтокрылых транспортников находились здесь же и в любую минуту были готовы приступить к работе.

На согласование плана операции ушло не более получаса. Было решено один батальон высадить с вертолетов на лесистом плато в четырнадцати километрах от колонии и тремя колоннами скрытно выдвинуться на позиции для штурма объекта. Второй батальон перекрывал коммуникации и подходы к колонии, а также выполнял роль резерва. Веклемишев и Дюран, как их ни отговаривал полковник Масольер, приняли решение идти в составе штурмующих групп.

Появление Жака и Вадима в полной экипировке спецназовцами было встречено с откровенной иронией и солеными шуточками. Командос, расположившиеся на траве у взлетной полосы, наблюдали, как они выходили из самолета в светлых костюмах и при галстуках. Правда, Дюран заставил к себе относиться серьезно уже при посадке в вертолет. Он один без особых усилий закинул в грузовой отсек станину станкового миномета, к которой примеривались трое спецназовцев. Веклемишев проявил себя уже на марше после высадки. Вздыбившаяся на пути командос скальная гряда остановила колонну. Пока отцы-командиры думали, как ее обойти, а затем – форсировать движение, чтобы не опоздать к установленному сроку, Вадим скинул с себя бронежилет, повесил через плечо веревку и полез по отвесной скале. Через полчаса отряд командос, поднявшийся по канатам на гряду, продолжил свой путь.