Виктор Степанычев - Мое имя - Воин

Неутешительная информация мигом пронеслась в голове Петра. Где-то рядом бушевал зал, что-то громко кричал в микрофон судья. Все это происходило совсем близко и одновременно далеко. По крайней мере, так казалось Великому Дракону. Бой никто не останавливал. Не находилось смельчака, который вошел бы в десятиугольник и встал на пути разъяренного Санни-Сап-сана. Пример эрзац-ниндзя, с которым он расправился голыми руками, на подвиг никого не вдохновлял.

Противный пронзительный свист от мэнуки, рассекающей воздух над головой Роткевича, словно заворожил Петра. Но и ощущение крайней опасности не вывело его из состояния равновесия. Мозг спокойно сканировал внешние раздражители, отсекая ненужное и просчитывая ситуацию.

Петр отступил на шаг и полуприкрыл глаза. Блестящий от пота торс Сапсана и лицо окончательно утратили конкретные черты и стали лишь контуром. Он был предельно четким и вовсе не принадлежал Весельчаку Санни, Роткевичу, стремительному соколу Сапсану и прочая, и прочая… Ушел человек, остался объект.

Мэнуки ускорила движение. Свист стал еще тоньше. Повинуясь рукам Сапсана, грозное украшение-оружие ушло с постоянной орбиты над головой и заметалось по совершенно невообразимым траекториям. Глазу уже невозможно было разглядеть летящую проволоку. Она сливалась в смертоносный диск, каждую секунду меняющий направление. Диск, вытягиваясь, складывался и превращался в конус — осязаемый и страшный, а потом снова становился диском.

Роткевич сделал шаг к Петру, еще один, еще… Великий Дракон стоял не шевелясь. Зал зачарованно замер, наблюдая за происходящим на ринге. Сапсан неожиданно выбросил вперед руку, и мэнуки, ставшая ее продолжением, выстрелила в соперника узким смертельным лучом. Петр, словно ожидая этого, стремительно шагнул влево и опять замер на месте. Мэнуки ушла и снова превратилась в размытый диск. Еще один стремительный выпад… И еще один аккуратный шажок Дракона.

Петр внимательно и спокойно наблюдал за Роткевичем. Его сознание строго контролировало соперника. Малейшее изменение в повороте, в наклоне кисти Сапсана просчитывалось им в тысячные доли секунды. А живой компьютер мозга строил алгоритм контратаки. Он учитывал и считал каждое движение, скорость вращения и угол бросков, разброс, повороты и высоту полета… Уравнение складывалось непростое, но решение у него было.

Череда частых атак Сапсана выдала его крайнее раздражение. Противник слишком просто и легко уходил от выпадов. На очередном шаге Роткевич вновь рванулся вперед. Мэнуки раз, второй выстрелила смертельным лучом, пытаясь ужалить Петра.

Неожиданно Дракон, выставив перед собой шест, пошел на сближение. Сапсан вовремя уловил атаку и резко выбросил перед собой горизонтально крутящуюся мэнуки. Встретив жесткий бамбук, она без особых усилий, будто острейшей фрезой, перерубила его надвое. Где-то над головами бойцов глухо ахнул зал. Даже самые сомневающиеся из числа зрителей поняли, что эта поющая проволочка вовсе не игрушка для развлечений, а смертельное оружие.

Зажав в руках две половинки шеста, Петр отступил на пару шагов. Все шло так, как он задумал. Пусть Роткевич думает, что он продемонстрировал ему мощь оружия и необычайное мастерство. На деле он лишь исполнил часть плана Великого Дракона. Теперь следовало быть внимательным и ждать.

Санни-Сапсан уверенно наступал, обостряя ситуацию. Мэнуки невесомо кружила в его руках, раз за разом выбрасывая свое страшное жало. После очередного выпада Сапсан потянул мэнуки на себя, переводя ее из положения луча в вертикальный диск. Но тут произошло то, на что он не смог среагировать. И не из-за того, что растерялся, а просто все произошло слишком быстро. Ни Роткевич, ни зрители не уловили стремительного броска Дракона.

Левая рука Петра, молниеносно закрутив обломок шеста, едва не сравняв скорость с летящей мэнуки, буквально воткнула его в плоскость вращающегося диска и немного затормозила движение. Правая же рука, выждав миллисекунды после броска, вторым обломком поймала середину потерявшей скорость смертельной проволоки и позволила ей захлестнуть бамбуковый конец. Волна молнией пронеслась по мэнуки, опутав петлей, словно лассо, кисть руки Сапсана, и понесла за собой. Мощный рывок закрутил Роткевича вокруг своей оси.

Остановив вращение мэнуки и поймав ею руку Роткевича, Петр одним стремительным прыжком оказался за спиной соперника.

Проволока сильнейшим рывком развернула ошеломленного Сапсана на сто восемьдесят градусов и поставила лицом к лицу с Великим Драконом. Мощнейший тван туан — короткий тупой удар в лоб «головой удава» буквально ослепил Сапсана. Он ничего не видел, а только чувствовал. Второе касание «удава», острое и парализующее, пришлось в область поясницы справа. Последним Роткевич ощутил касание ребра чужой ладони основания шеи. Дальше была лишь темнота и мучительное пробуждение.