Максим Шахов - Морской бой

Старик стал очень хмурым. Видно было, что тяжело ему взвешивать все доводы и что ему совсем не хочется никого пускать в свою нору. Но человек уже здесь, и от него никак не избавиться.

Наконец, осознав до конца всю безвыходность ситуации, старик решил, что безопаснее будет пустить земляка к себе, чем злить его. Вон он какой здоровый! Он может меня удавить, а нору сам использовать. Глядишь, послезавтра удастся про него что-нибудь узнать. Старик вздохнул и кивнул головой, чтобы парень шел за ним.

Нора, собственно, норой и не была. Это была вполне приемлемой высоты комната площадью метров шесть. Получилась она, как и предполагал Андрей, в процессе разрушения каменной хижины. Только кто-то заранее уложил на склоне над ямой с родником брусья, а брусья застелил толстым брезентом с водоотталкивающей пропиткой. Вода есть, замаскированная дверь есть, дождь почти не попадает. Профессионально старика прячут, сам бы он такое не потянул.

К большому удовольствию Андрея, он не ошибся в нетерпении отшельника. Две бутылки бразильской тростниковой водки «кашасы». Почему бразильская? Андрей решил, что близость Бразилии – единственная причина. А может, это и контрабанда. Главное, чтобы не была «паленая», если только здесь додумались до того, что из технического спирта и химических вкусовых добавок можно делать пойло. Не исключено, что до русских им далеко.

Андрей по-русски вывалил на стол (кусок полиэтилена) свои пищевые запасы: консервы, копченое мясо, хлеб, консервированные ананасы. Бутылку они закончили за тридцать минут и принялись за вторую. Старик, который назвался Германом Николаевичем Орешкиным, опьянел быстро, но на этой фазе он и остановился. Речь его стала путаной и обильной. Большого труда Андрею стоило разобрать весь этот словесный поток, словесное излияние чувств. Однако мало-помалу он ухватил ниточку и понял, что произошло со стариком.

– Вот за эти данные они меня и хотят убить, – тыкал в Андрея пальцем Герман. – Открытие мое заграбастать! Но есть люди на свете, хорошие, хоть и не русские. Ничего, я еще кое с кем договорюсь, есть еще шанс у Германа Орешкина. И заживу я, Андрюха, как помещик, как настоящий фермер. Нет, уеду я отсюда… Надоело…

Откуда у него алкоголь и еда, старик умудрился не проболтаться. Но куда-то же он ходил за ними. До города километров тридцать, а у него возраст, одышка и артрит. Что он там про друзей говорил, которые и не русские совсем? Ему кто-то приносит еду. А если учесть профессиональный подход, то прячут тут Германа люди серьезные. «Интересно я попал, – со смехом думал Андрей, укладываясь на своем спальном мешке. – Очень интересно».

Самое интересное, что старик и утром не проболтался, кто носит ему еду. Однако когда-нибудь она кончится, и ему снова придется идти. Наступил такой момент через день. Андрей демонстративно не собирался вставать и выползать наружу. Старик ушел и вернулся через час. Снова с водкой и едой. Когда он вернулся, Андрей все так же продолжал лежать на своем «спальнике» без штанов. Старик явно успокоился, что новый жилец не намерен за ним следить.

И только вечером Андрей выбрался из их норы и ушел за камни в подветренную сторону. Там он снова достал передатчик, включил его и вызвал командира.

– Сегодня Герман снова ходил за едой, – доложил Андрей. – Думаю, что у них договоренность именно такая – через день. Попробуйте посмотреть за развалинами крепости. И еще. Может, мне уже можно выбраться отсюда?

– Сиди там, – безжалостно приказал командир. – Здесь ты пока не нужен, а этого Германа кто-то держит как козырь. Непонятно все вокруг него. Давай там, тереби старика. Хочешь, мы тебе водки, вина подбросим? Что он там пьет? А ты соврешь что-нибудь. Например, самолет упал.

– Смешно, – ответил безрадостно Андрей. – Только не стоит. Его и так снабжают в приличном количестве.

Через день старик снова стал собираться на встречу со своим таинственным покровителем. Андрей по-прежнему лежал в задумчивости и изображал дрему. Но через пять минут после ухода Германа вскочил и мгновенно оделся. Сунув за спину под ремень пистолет, он достал из-под матраса приготовленный бинокль и выскользнул из норы.

Маршрут он определил давно. Примерно метров пятьдесят можно было преодолеть таким образом, что со стороны испанской крепости его за камнями будет не видно. Солнце светило в спину, и это давало шанс заметить, если кто-то от крепости наблюдает за их схроном в бинокль. В бинокль наблюдали, потому что стекла блеснули пару раз совсем неосторожно.