Максим Шахов - Морской бой

Парагваец тревожно прислушивался к русской речи и чуть вздрогнул, когда услышал свое имя. Ломашевский нежно поглядел на него и извлек из внутреннего кармана пиджака небольшую плоскую коробочку.

– Теперь с тобой, приятель, – сказал командир уже по-испански, раскрывая коробочку. – Вот тебе усы, а вот это линзы для глаз. Гримировать тебя некогда, а с усами и светлыми серыми глазами ты хоть в глаза бросаться не будешь знакомым. Вот этим маслом смажь волосы и зачеши их назад. Будешь у нас местным мачо.

Из туалета Право вышел совсем другим человеком. С несколько измененным обличьем, в хорошем костюме и с походкой, которой заставлял его идти Андрей, он в самом деле мог оказаться неузнанным.

Около двух часов прошло в беспрестанном движении. Результатов не было вообще никаких. Андрей начал злиться, потому что понимал, что они ищут иголку в стоге сена. Но потом ему на глаза попалась афиша об открытии выставочного зала современного искусства. Не ахти какое мероприятие, но для такого городка, как этот… Андрею показалось вполне логичным, что на открытии должны были присутствовать влиятельные люди из местных и представители городских властей, городской деловой элиты и богемы. Довольно мутное получалось общество. И почему бы на этом торжестве не присутствовать криминальному авторитету, который потому авторитетом и является, что у него есть хорошие связи во всех этих кругах? Скорее всего, он просто обязан там быть.

– Босс, есть результат, – почесав нос, произнес Андрей в микрофон, спрятанный в рукаве.

– Слушаю!

– Галерея «El arte contemporáneo» на бульваре Санта-Роса. У входа стоит «Додж», а при нем топчутся двое, которых наш друг знает.

– Аккуратней там, только наблюдать! Буду скоро.

Довольный Андрей подмигнул Аугусто. И мы не лыком шиты. Узнать, кто в этом городе главный бандит, сложно, но можно, а ты вот его лично найди! Андрей таскал парагвайца вокруг входа, меня позицию за позицией. Он не рисковал оставить Право одного, а то давно бы уже зашел внутрь и лично убедился, что там имеется человек, подходящий под данное командиром описание. Оставить Право одного – тот может со страху сбежать. Повести в галерею с собой – его может узнать кто-нибудь из окружения или охраны бандита. Пришлось психовать и ходить кругами.

А потом пришло время психануть по-настоящему. Из галереи вышли две молодые женщины. Люди Пересто, топтавшиеся возле машины, бросились открывать дверцы и помогать сеньорам сесть.

– Это Анна, подружка Пересто, – пояснил удрученный Аугусто. – Теперь все пропало.

Андрей со злостью покрутился на месте в поисках решения. Ловить такси и приказывать ехать за «Доджем»? А если таксист знает, что это машина большого бандита? Именно таксист и может это знать! Тогда он как минимум не повезет, зато мгновенно по городку распространится информация, что какие-то люди следят за подружкой Пересто. А это будет полный провал.

Дернув за рукав Право, Андрей потащил его к парковке с торца здания, куда парковщик в синей безрукавке заводил черный «БМВ». Свирепо сверкнув на парагвайца глазами, Андрей приказал ему под угрозой смерти стоять и не двигаться с места. Сам он быстрым, но спокойным шагом пошел к тому месту, где служащий поставил машину очередного гостя. Подошел он в тот момент, когда парковщик закрыл дверцу и поднял руку, чтобы нажать кнопку на брелоке сигнализации.

Молодой, лет двадцати, парень удивленно обернулся, когда на его плечо легла чья-то рука. Перед ним стоял здоровенный детина с европейским лицом и приятной располагающей улыбкой. Парковщик вежливо ответил улыбкой на улыбку, но тут пальцы незнакомца переместились на его шею, пережимая сонную артерию. Он не успел испугаться или хотя бы дернуться, как его рука оказалась в тисках другой руки незнакомца. Еще миг, и удивленный взгляд аргентинца потух, а тело безвольно повалилось на подогнувшихся ногах.

Андрей подхватил паренька и аккуратно посадил, прислонив спиной к другой машине так, чтобы его не было видно от входа и из окон галереи. Через несколько секунд он подкатил к стоявшему столбом Право и свирепо кивнул, чтобы тот садился в машину. Страха перед этим русским у Аугусто прибавилось основательно. Он же видел, как рухнул парковщик. А пережитый страх и буйная фантазия дорисовали картину жестокого убийства ни в чем не повинного паренька. Будучи сам пусть и не очень опытным, но бандитом, Аугусто страшно боялся человека, который был в его глазах еще большим злодеем. Он мог хладнокровно и без нужды убить любого. Наверное, даже ради удовольствия. Иным он себе этого русского Андрея и не представлял.