Андрей Воронин - Инструктор. Кровавый реванш

– Молодец, Макс, – похвалил Забродов.

– Я сразу подумал, что эта информация заинтересует вас.

– Правильно подумал. Давай адрес.

Растаев достал из кармана кожаной куртки сложенный вчетверо лист бумаги и протянул его Забродову, который тут же спрятал его в правый карман брюк.

– Петр Васильевич – подполковник в отставке, бывший спортсмен. Он живет неподалеку от Старого Арбата, – заметил Макс.

Они дошли до деревянной церкви и развернулись обратно.

– Только нужно продумать версию, кто я и почему приехал, – сказал Забродов.

– Это не проблема. Я договорюсь с дедом. Он завтра позвонит и скажет, например… – Растаев задумался.

– Можно сказать, что я друг Фемидина и Родионова.

– Точно, их фамилии были в списке, – подхватил Макс.

– Я, мол, хочу поговорить о них, а если имеются фотографии, то хотел бы перефотографировать их, – продолжил Забродов. – Я возьму с собой фотоаппарат.

– Все логично.

– А по большому счету так оно и есть.

– Это уже не мое дело, – развел руками Макс.

– Значит, договорились. Пусть твой дедушка позвонит Петру Васильевичу и скажет, что я навещу его в воскресенье в первой половине дня.

– Сделаем, Илларион Константинович.

– Кстати, а как величать твоего деда?

– Владимир Устинович Растаев, настоящий полковник, – улыбнулся Макс.

– Вижу, что ты немного повеселел.

– Да, головная боль почти прошла. Свежий воздух и таблетка сделали свое дело.

– Вот и хорошо. Что ж, поехали по домам. Тебе, Макс, действительно нужно выспаться, да и мне тоже.

– Я буквально валюсь с ног, – Растаев протяжно зевнул.

– Смотри за рулем не засни.

– У меня есть одна уловка, когда за рулем хочется спать.

– Какая?

– Я еду и во все горло ору любимые песни. Так всегда доезжаю бодреньким. Да и разрядка неплохая. Недаром на японских фирмах сотрудникам советуют в конце недели поорать от души.

– Людей не пугаешь при этом? – усмехнулся Забродов.

– Не знаю, но мне точно это помогает. Можете попробовать.

– У меня другие способы борьбы и со сном, и со стрессом, и с усталостью.

– Илларион Константинович, как бывший инструктор ГРУ, вы можете сказать, что является главным в подготовке спецназа? Или это секрет?

– Никаких секретов нет. Важны две вещи: спецназовец должен бегать, как скаковая лошадь, а стрелять, как ковбой. Ну и, само собой, психологическая подготовка. Спецназовец должен быть психологически устойчивым. А вот в нюансах подготовки есть свои секреты.

– Как вы стреляете, я видел. Такое впечатление, что вы еще до нажатия на курок знаете, куда попадете.

– Интересная мысль, – уклончиво ответил Забродов.

Они попрощались и разъехались каждый на своей машине.

В воскресенье Забродов не сразу нашел дом, в котором жил Петр Васильевич Мелешкин. Покружив на «лендровере», Илларион остановился возле старенькой хрущевки. «Кажется, здесь», – вылезая из машины, подумал Забродов.

Мелешкин уже его ждал. Открыв дверь, подполковник сказал:

– Вы Илларион Забродов?

– Он самый. Добрый день.

– И вам того же. Проходите. Владимир Устинович мне звонил.

Мелешкин был мужчиной среднего роста, подтянутым, сухопарым. Несмотря на солидный возраст, в его рукопожатии и движениях чувствовались сила и основательность. Илларион снял куртку и ботинки. Хозяин пригласил его на кухню.

– Моя супруга Раиса Вениаминовна приготовила свои фирменные булочки с корицей и травяной чай.

– Большое спасибо, я не голоден.

– Илларион, я настаиваю. Сначала угощение, а потом разговор.

Забродов в сопровождении хозяина прошел на маленькую кухню, где их ждала Раиса Вениаминовна, полноватая, розовощекая женщина, с добродушной улыбкой. Илларион поздоровался с хозяйкой и сел за стол, на котором в плетеной корзиночке лежали свежие булочки, а также стоял самовар, чашки с чаем и вазочка с вареньем.

– Булочки пахнут умопомрачительно, – сделал комплимент хозяйке Забродов.

– Надеюсь, они и на вкус вам понравятся, – наливая гостю чай из самовара, сказала Раиса Вениаминовна. – Вы пробуйте, Илларион, не стесняйтесь.

– С превеликим удовольствием, спасибо. – Забродов откусил кусочек ароматной булки. – Потрясающий вкус, – сказал он.

– Моя жена по выпечке признанная мастерица. Я все удивляюсь, как это до сих пор вес у меня меньше ста килограмм, – пошутил Мелешкин.

– Это потому, что ты каждый день ни свет ни заря бегаешь по Москве, пугая кошек и собак, – заметила хозяйка.

«Наш человек», – подумал Забродов.