Андрей Воронин - Комбат. Механик для легионера

Этого мужчину Светлана Глебова никогда раньше не встречала. Однако мужчина обратился именно к ней, с удивительной легкостью вычислив девушку в толпе выходящих из аудитории студентов. Вид мужчины одновременно внушал уважение и настораживал. Он был одет в строгий и дорогой костюм, его прическа не вызвала бы замечаний даже у самого строгого стилиста. Однако достаточно было взглянуть на его лицо, мимику, и тут же помимо воли возникли ассоциации с хищным и очень опасным зверем.

– Вы – Светлана Глебова, – сказал мужчина скорее утвердительно, чем вопросительно.

– Да, это я, – признала девушка очевидный факт.

Мужчина оказался не из любителей ходить вокруг да около. Первый же его вопрос буквально ошеломил Светлану.

– Хотите увидеть своего отца? – спросил незнакомец.

Хотела ли девушка увидеть своего отца? Да, очень хотела! А вот с какой целью – это уже другой вопрос? Просто посмотреть, удовлетворив естественное любопытство, или высказать непутевому родителю все, что о нем думает? А передумала Светлана за минувшие годы много, очень много. Впрочем, главным образом это были домыслы, поскольку мать на все вопросы дочери отвечала с доводящим до отчаяния лаконизмом:

– Мы с ним расстались. Захочет он тебя увидеть – сам найдет, а не захочет – обойдемся. Нечего нам в родственники миллионеру набиваться!

Отец – миллионер! Впервые услышав об этом, Светлана не поверила. Да и теперь продолжала сомневаться. Если он миллионер, то почему не поможет своей бывшей любовнице и дочери? Неужели он совсем о них забыл, неужели не знает, как трудно они живут?

А жили они действительно плохо. Мать с ее смешным в рыночную эпоху географическим образованием вынуждена была уйти из института, чтобы хоть как-то прокормить себя и маленького ребенка. Ведь ученым тогда платили просто неприлично маленькие деньги. Лет десять мать промыкалась на вольных хлебах, сменив кучу работ, пока не устроилась в школу. Тогда как раз учителям малость повысили зарплаты, и Глебовы вздохнули немного свободнее. Но все же мать определила Светлану в другую школу, ей не хотелось, чтобы одноклассники девочки шептались между собой: «Вон она, дочь училки. Та, которая хуже всех одета».

Несмотря на повышение зарплат, скромного учительского довольствия едва хватало на двоих. И все же это было лучше, чем раньше, когда мать вкалывала до позднего вечера и возвращалась домой, едва держась на ногах, или уезжала из города на неделю, оставляя ребенка своим родителям. Света любила бывать у бабушки с дедушкой. Там ее окружали заботой и лаской, баловали, позволяя то, что категорически запрещалось дома, но разве может хоть что-то заменить тепло материнской любви!

Света рано поняла, что матери приходится трудно, и по мере сил старалась помогать ей. Она быстро научилась готовить, убирать в квартире, хотя мать не загружала ее этой работой, настойчиво повторяя:

– Учись, дочка, хорошо учись. Не думай, что удачно выйдешь замуж и будешь жить на всем готовеньком. Мужик нынче ненадежный пошел, норовит улизнуть либо усесться на шею жены. Ты должна получить хорошее образование и сама обеспечить себе достойную жизнь.

И девочка старалась. Она училась лучше всех в классе и была одной из первых по успеваемости в школе. Однажды, кажется в День учителя, мать слегка выпила и, расслабившись, проговорилась:

– Какая ты у меня сообразительная и упорная. Прямо, вся в отца.

Затем выдержала паузу и добавила:

– Внешностью, к сожалению, тоже в него. Вот только то, что мужику хорошо, бабе – смерть!

Благодаря неожиданной откровенности Светлана узнала чуть больше о своем таинственном родителе. А о внешности дочери мать не сказала ничего нового. Возможно, она даже немного сгустила краски. Да, уже в четырнадцать лет Глебова выглядела довольно крупной девочкой, а к семнадцати обладала почти модельным ростом. При этом Светлана была отнюдь не воздушного, как звезды подиума, телосложения. Широкие плечи и крепко сбитая фигура отлично подходили для занятий спортом, и тренеры с юных лет заманивали девочку в различные секции. Светлана была готова поддаться на уговоры, но всякий раз мать останавливала ее:

– Ты еще слишком мала, не понимаешь! Зачем тебе плавание? Я тебя сама научу на воде держаться, не утонешь! А на взрослых пловчих без слез смотреть невозможно. Вот если бы ты решила заниматься художественной гимнастикой или фигурным катанием…