Альберт Байкалов - Проклятие изгнанных

– Как это? – Виктор приложил руку к шее Толика и почувствовал, как под пальцами едва вздрагивает артерия.

– У нас еще надо доказать, что я не превысила меру необходимой обороны, – всхлипнула Ольга.

– Объясни, пожалуйста, – переворачивая Толика на бок и осматривая пробитый затылок, попросил он.

– Нужно теперь доказать, что, если бы я не ударила его, он бы меня убил.

– Как это? – не понял Виктор. – Он же вошел в твой дом без разрешения! Я все слышал!

– Что с ним? – устав объяснять российские законы, которые иной раз непонятны даже их авторам, спросила Ольга.

– Живой, – пожал плечами Виктор. – Пока. Надо вызвать врача и забинтовать голову.

– Чего же ты молчишь! – возмутилась она и бросилась к телефону.

– Погоди!

– Что, умер? – Ольга замерла на месте.

– Нет. – Виктор наконец поднялся. – Давай ты скажешь, что это я его ударил.

– Ты с ума сошел? – усмехнулась Ольга и взяла трубку. – Об этом не может быть и речи!

Пока она вызывала «Скорую» и звонила в полицию, Виктор нашел веревку и связал ею на всякий случай дебоширу руки. Первым появился полицейский наряд. Проверив у всех участников конфликта документы, полицейские выполнили и функции врачей. Они быстро привели Толика в чувство, оформили протокол об административном правонарушении и увезли его. Извинившись перед появившимися сразу после них врачами, Ольга вернулась в дом.

Виктор сидел на веранде.

– У тебя какие планы в Москве? – села она напротив.

– Надо посетить один адрес, переулок Безымянный. Есть такой?

– Может, и есть, – пожала плечами Ольга, – Москва большая.

– Ты поможешь мне найти его?

– О чем разговор?

– Разве тебе не надо на работу?

– Я в отпуске…

Матвей включил левый поворот и отъехал от поста.

– Что хотели? – спросила Марта.

– Документы проверили и пожелали доброго пути, – глянув на полицейских в зеркало заднего вида, пожал он плечами. – Номера у нас не рязанские, вот и останавливают.

Они проехали мимо деревянной конструкции с названием городка и оказались на улице, образованной двумя рядами покосившихся домов.

В этот момент мирно пасшиеся у дороги козы, напуганные появившейся невесть откуда собакой, рванули через дорогу наперерез машине.

Матвей успел надавить на тормоз.

– М-да, – вырвалось у него.

По мере приближения к центру деревянные постройки сменили неказистые кирпичные дома прошлого века.

– Зря, наверное, мы приехали, – неожиданно сказала Даша, все это время молчавшая на заднем сиденье.

Матвей ничего не ответил. Он и сам считал, что поездка будет напрасной, поэтому в виде компенсации прихватил с собой палатку, мангал и маринованное мясо. Все-таки лето, и надо находить время для отдыха. Он даже придумал определение «попутный отдых». Это что-то вроде попутной тренировки, которая практиковалась в спецназе. Когда, например, при следовании на стрельбище после занятий в классе командир группы вдруг отказывался от автобуса и спецназовцы совершали марш бегом с полной выкладкой, попутно тренируя выносливость и совершенствуя свою физическую подготовку.

Поводом поездки в провинциальный городок послужили найденные документы, свидетельствующие о том, что мать Анфисы Варламовой была до замужества Кузнецовой, дочерью крестьянина, жившего до революции тогда еще в деревне Рябинск. Марта выдвинула предположение, что, возможно, здесь остались люди, которые как-то причастны к этой истории. Не исключала она и того, что и Анфиса бывала на родине своей матери. Была надежда и на то, что в местной церкви они смогут найти метрики предков убитой старушки. Основная задача теперь – выяснить, какое отношение ко всей этой истории имеет Даша. Она уже подробно поговорила со своими родственниками, но те даже не слышали ни о каких Кузнецовых и Варламовых.

Увидев идущего вдоль дороги старика, Матвей включил правый поворот и остановился.

– Ты чего? – встрепенулась Марта.

– Сейчас, с аборигеном местным переговорю. – Он толкнул дверцу и выскочил наружу: – Уважаемый, можно вас на минуту?

Однако старик продолжал идти. Словно убитый горем, он смотрел себе под ноги, не замечая происходящего вокруг.

– Отец! – догнал его Матвей.

– Какой я тебе отец? – повернул к нему голову старик.

Матвей растерялся. Кожа была изъедена морщинами, а глаза еще молодого человека. Лишь взгляд замутненный и какой-то больной.

– Извини…

– Чего надо? – окатил его запахом перегара и гнилых зубов мужчина.