Сергей Зверев - Порт семи смертей

Паскаль несмотря на неудачи, был уверен в скорой победе. Людей-то у него ого-го. Невыветрившийся алкоголь толкал его вперед на подвиги. Почти сто человек десантников в полной выкладке бросились на штурм.

Поддерживая друг друга и стреляя по окнам, легионеры легко преодолели открытое пространство улицы. В ответ по ним велся беспорядочный, бестолковый, по сути, огонь, и они перли, перли как танки.

Татаринов мог видеть сверху, как обученные отделения выполняют бестолковую работу. Как они перебегают от стены к стене, от машины к машине, от колонны к колонне. Как стреляют из подствольных гранатометов, как ведут экономный и прицельный автоматический огонь. Все хорошо, все как в учебнике.

На подход к зданию у десанта ушло не более тридцати секунд. Первые подразделения ворвались внутрь и стали теснить скотоводов все выше и выше. Те отстреливались и отступали. Наконец оставшихся в живых выдавили на крышу, и те по проложенным мосткам стали переходить на другие здания.

– Давай! – заорал Татаринов, отворачивая от дома лицо.

Блаженство, которое можно наблюдать на лице ребенка, погруженного в компьютерную игру, возникло на лице Голицына в те секунды, когда он, стоя рядом с грузовиком, жал на кнопки. Это так… это так незабываемо, восхитительно, магически волшебно, раздирающе прекрасно, оглушительно и ярко.

Установку трясло! Грузовик ходил ходуном, как бык над коровой!

Отправляясь в путь, ракета оставляла позади себя огненный красно-синий шлейф.

Это было так мило. Так нежно. Невыносимо романтично и немножечко ветрено. Ну и пусть кому-то вырвало кишки или позвоночник. Пусть, кто-то ползает без ног или харкает кровью в агонии, зато со стороны залп прямой наводкой смотрится как картина искусного мастера-живописца.

Ракеты уходили одна за другой, и, попадая в цель, взрывались, разнося строение и находящихся в нем солдат противника в клочья.

Дом был разрушен за секунды. Там, где недавно еще стояла трехэтажная бетонно-кирпичная хреновина, остался один покореженный остов.

Из тех, кто был рядом со зданием, выжило несколько везунчиков. Они бросились врассыпную, но их с противоположного здания добивали люди Татаринова, пополняя свой собственный счет.

Два взвода были просто растерзаны, что повергло Паскаля в неописуемый ужас. Глядя на улицу, заваленную трупами, он резко и отчетливо осознал, что НЕ ПОБЕДИЛ.

Беспокоясь о собственной шкуре, собрал остатки войска, тех, кто оказался поблизости, остальные сами о себе позаботятся, не дети, и, запрыгнув в грузовик, потребовал гнать к базе.

По старой доброй традиции пехотинцы вышли на улицу и добили раненых. Ну не в госпиталь же. Да и злые они все… Своего народу положили без меры.

Выстрелы стихли.

Татаринов поднялся в полный рост и, стоя на крыше, стал осматривать развороченные здания.

«Придется отстраивать квартал заново. Как организаторы шоу, мы надеемся, что никто из гражданских не погиб и ни одно животное не пострадало».

Капитан второго ранга, согнав Филиппова, сел на сиденье «Балкана» и связался с президентом Джибути. Он почему-то представил, будто ему сейчас предстоит разговаривать не с самим президентом, а с головой леопарда, которая находится у того на плече.

Татаринов спокойно доложил. Не забыв в конце добавить, что король должен ему теперь бутылку водки. Радостный вопль всенародно избранного вождя возвестил всем об окончании войны.

Стихло.

Отойдя на несколько метров от реактивной установки, Малыш с сомнением потрогал себя за гениталии. Нащупав член и яйца, он немного успокоился. А вот когда ракеты уходили с кузова и били по зданию, ему казалось, что его поместили на некоторое время в стиральную машину и включили отжим. Тело нереально разрывало изнутри.

Голицын подошел и посмотрел в лицо своего перепуганного товарища.

– Вот это мы пальнули, товарищ старший лейтенант. – Мичман смотрел на покореженное, прокопченное здание и уходящий вверх дымок, внутри что-то тлело…

– Ага, – согласился Поручик. – Съездили прогуляться, посмотрели, как муку с корабля сгружают.

Через три часа оправившихся от боя русских и представителей племени, участвовавших в сражении, пригласили к Сапфиру Ниязу.

Им дали время и создали условия прямо в президентском дворце, где они смогли помыться, побриться и привести себя в порядок.

Впереди их ждала церемония. На подошедший «Василий Теркин» морпехи и команда корабля грузили тела убитых товарищей.