Михаил Серегин - Лютая мораль

— Добрый вечер, — елейным голоском приветствовал он Танина. — Хотите поужинать?

— Может быть, позже, — неопределенно ответил Владимир. — Мне бы кого-нибудь из начальства увидеть для начала.

Метрдотель обеспокоенно завращал глазами.

— Вас что-то не устраивает? — Он склонил голову набок.

— Да нет, все в порядке, — улыбнулся ему Китаец, — просто я зашел по делу.

— Так-так-так, — халдей расплылся в улыбке, — тогда вам нужно пройти направо по коридору.

Выйдя в небольшой холл перед дверями обеденного зала, Владимир заметил узкий проход под аркой и двинулся в указанном направлении. Сделав несколько шагов по коридору, он нашел дверь с табличкой «Главный менеджер Монахов Олег Борисович», которую еще не успели снять. В коридоре царила глубокая тишина. Особую бархатистость и сонное довольство ей придавали толстые ковровые дорожки, скрадывавшие шаги. Китаец постучал.

— Войдите, — раздался милый женский голосок.

Танин толкнул высокую дверь и очутился в просторной приемной, где за дубовым, «под старину», столом, в профиль к нему, сидела привлекательная блондинка лет двадцати пяти с круглыми, навыкате, глазами и вздернутым носиком. На девушке были белые брюки и черная блузка, обнажавшая остро торчавшие лопатки. Не знавшая солнца кожа поражала мраморным блеском.

— Добрый день, — Китаец растянул губы в улыбке, — моя фамилия Танин. Могу я поговорить с кем-нибудь из заместителей Монахова?

— Кабинет администратора в конце коридора, — доброжелательно ответила блондинка.

— Спасибо. — Владимир вышел из приемной.

На двери администратора он увидел такую же латунную табличку, что и на двери менеджера. Только на ней было написано: «Администратор Ильина Лидия Ивановна». Китаец постучал костяшками пальцев.

— Да-да, — ответил ему глуховатый низкий голос.

Он вошел в кабинет. К своему удивлению, за широким столом он увидел ту самую шатенку, с которой столкнулся на выходе из приемной Замятина. Она с нескрываемым удивлением и заинтересованностью глядела на него. Помедлив секунду, Китаец сделал несколько шагов к ее столу, на котором, кроме прямоугольной вазы для авторучек и карандашей, стояли семейная фотография и две куклы в национальных костюмах: не то бельгийских, не то французских. Куклы замерли в поцелуе. Танин поздоровался, представился и, получив приглашение занять стоявшее у стола кресло с высокой спинкой, уселся в него.

— Я занимаюсь расследованием обстоятельств смерти Олега Борисовича. — Он скользнул взглядом по ее гладкому, смуглому лицу.

«Сколько ей лет? Двадцать семь, тридцать, тридцать пять? Выглядит она на двадцать семь. Солнечные ванны, морские пляжи, бассейн, косметические салоны, парикмахерские, удачливый любящий муж, чудесный ребенок… Ухожена и, по-моему, неплохо воспитана», — пронеслось у него в голове. Он то и дело заглядывался на фото, пытаясь рассмотреть домашних Ильиной, но портрет стоял вполоборота к нему, и, кроме цветных пятен, Танин ничего не видел.

— Вот как? — оживилась она. — И чем же я могу вам помочь?

— Вы работали с Монаховым, наверное, знаете, с кем и какие отношения он имел… — Владимир обаятельно улыбнулся.

— Это ничего не значит, — кашлянула Ильина, — я всего лишь администратор.

— И тем не менее, — Китаец продолжал улыбаться, — меня интересует все, будни ресторана, так сказать. Атмосфера, в которой вы работали, проблемы, разногласия…

— Странно… — слабо улыбнулась Лидия, — увидев вас сегодня у Замятина, я даже представить себе не могла, что вы — частный детектив. И потом, я не понимаю… Милиция же установила, что Олега Борисовича убила его жена? Конечно, — торопливо продолжила она, — на первый взгляд это бред, я Лену знала, она сюда не раз приходила… Ничего плохого я о ней сказать не могу. Но, сами знаете, чужая семья… — Она замялась, увидев гримасу досадливого неудовольствия на лице Китайца.

— Милицию хлебом не корми — дай назвать имя якобы виновного. — Он иронично посмотрел на Ильину. — Олега Борисовича убила не жена, а люди, имеющие определенный денежный, а может, и еще какой интерес. Люди, которым он чем-то помешал. Это я установил, — отрезал он.

— Значит, Елена ни при чем? — широко открыла глаза Лидия.

— Выходит, что так. — Китаец поискал глазами пепельницу.

Она стояла на стеллаже. Ильина поняла его намерение и привстала было, чтобы подать пепельницу, но он опередил ее, быстро поднялся и взял пепельницу с полки. Достав из кармана пиджака пачку «Винстона», предложил угоститься сигаретой женщине.