Валерий Горшков - Черная метка

— Вы мне только что тоже кое в чем чуть ли не клялись. — Сергей ухмыльнулся, вынул из кармана и покрутил в воздухе визитную карточку Корнача. — И что из этого вышло? Впрочем, ваша просьба, скорее всего, будет удовлетворена, — добавил он, теперь уже вполне серьезно.

— Дайте ему пройти, — мрачно сказал генерал бойцам в маскхалатах. — И без моей команды не стрелять ни при каких обстоятельствах.

Спецназовцы отступили с аллеи и встали вдоль нее, напоминая почетный караул.

Сосновская, не отнимая «ТТ» от виска, быстрыми шагами подошла к Сергею Северову.

Тот, все еще держа в руках два «стечкина», медленно, спиной двигался к Центральной аллее.

Из своего укрытия за надгробием на дорожку вышел полковник Гайтанов, с явным неодобрением наблюдая за происходящим.

— Я надеюсь, генерал, вы понимаете, что делаете, — зло буркнул он в сторону Корнача.

— Отвечаю за операцию я, — ответил тот почти спокойно.

Между тем Ворон остановился и начал производить совершенно не понятные никому из присутствующих манипуляции. Один пистолет он заткнул за пояс, а второй — разрядил, вынув из него обойму.

Потом киллер полез в карман, вытащил другую обойму и вновь зарядил оружие.

И вдруг, направив его точно в сердце гээрушника, произвел выстрел.

Гайтанов покачнулся, но не упал — только с головы слетела шапка. Пошатнулся мигом побелевший полковник от неожиданности, а не от попадания пули — выстрел был холостым.

— Шутка, — скривил губы Ворон. — Кергуду!

«Отомстив» за своего сына, Северов серьезно рисковал жизнью — но дисциплинированные фээсбэшники, вскинувшие в момент выстрела оружие, не открыли огонь на поражение, памятуя о приказе генерала.

По поводу смерти Карима Лероя, разорванного на молекулы мощным зарядом пластита, выдвигались разные версии.

Но Корнач не сомневался в том, кто выдал наркобарону льготную путевку в ад. Через несколько часов после смерти Нигерийца генералу позвонил майор Брюсов и заявил, что уходит со службы, и убедительно просил не разыскивать его.

Корнач все понял и выполнил пожелание своего теперь уже бывшего подчиненного. А Брюсов с той поры действительно пропал.

Исчез и подполковник Трегубов. Его машину нашли на берегу залива пустой, без видимых признаков какой-либо борьбы в ней.

О смерти своего смотрящего в Питере у боссов афро-американского наркосиндиката была совсем иная версия, нежели у генерала Корнача.

В Цюрихе считали, что убийство Карима Лероя, а также исчезновение его главного телохранителя Брюсова и прикрывавшего наркодельцов подполковника Трегубова — звенья одной цепи. Все это, конечно, дела некоего Веселого Роджера, который ранее организовал ликвидацию двух высокопоставленных офицеров с Лубянки, работавших на синдикат, и учинил настоящий погром московских наркодилеров.

В Цюрихе приняли решение временно свернуть операции в Москве и Питере до тех пор, пока не удастся организовать новую «крышу» и не будет установлена личность Веселого Роджера.

А вот Ворон и Ирина Сосновская насовсем не исчезли. Их видели во многих местах, где отдыхают прибашленные российские граждане. На Французской Ривьере, Мальорке, в Майами...

Только в городе на Неве их больше не видели.

А Питер... Питер после описываемых событий быстро заслужил гордое право именоваться «криминальной столицей России»...