Александр Тамоников: Волки войны

Лиза ушла. Запрелов остался один. Не окликнул ее, не позвал. А женщина шла по темной аллее к женскому общежитию, кусая губы. И черт ее дернул связаться с этим долбаным начфином, который и удовлетворить-то как следует не смог. А все та же Галька Журанова. Пойдем к десанту да пойдем. Чего, мол, момент упускать? Да еще спирт, который они выпили. Вот и пошли. А в результате? Начфин оказался слабаком, да еще извращенцем, а Галка об их похождениях всему медсанбату растрезвонила. Да и начфин тоже. Бабу отыметь не смог, а слухи распустил, козел. А ведь на Запрелова она серьезные виды имела! С женой ему не жить, сам говорил, что гуляет та в Союзе. А она, Лиза, рядом! Еще бы немного – и захомутала капитана! Следом поехала бы, но добилась своего, развелся бы Илюша, а на ней женился! Но, может, еще не все потеряно? Побудет Илья с недельку без бабы, а Лиза позаботится о том, чтобы ни одна шлюха к нему в постель не нырнула, глядишь, и позовет! А дальше будет, как желает она! Только зыбки ее надежды. Капитан – мужик упертый! Хорошо еще, что пьет каждый вечер. Пьяный себе не хозяин. Ладно! Сейчас что-либо предугадать нельзя. Надо выждать какое-то время, а потом посмотреть. Возможно, и самой покаяться. Но не в промашке с начфином, тот завтра же закроет свою пасть, или она опозорит его на весь гарнизон. А в том, что дала повод для слухов, возможно, повела себя так, как не следовало бы! Короче, видно будет. Но все разговоры о своих похождениях надо срочно пресечь. Любыми средствами. И это Лиза сделать сумеет.

Допив бутылку и изрядно захмелев, Запрелов взял письмо и прошел с ним в комнату, которая была его спальней. Вскрыл конверт, быстро пробежав глазами по строчкам. Отбросил послание на пол. То, что он прочитал, не было для капитана новостью. Нечто подобное он ждал с того самого момента, когда впервые почувствовал в письмах супруги фальшь и холод, хотя она уверяла, что любит и ждет его с войны. Но на самом деле, по крайней мере в последний год, и не любила, и не ждала. Предчувствие и ожидание неприятного известия наконец оправдались. Валя сообщила, что встретила другого человека, полюбила его и жить с Запреловым дальше не может. Попросила прощения, а заодно и согласия на развод. Чему суждено было свершиться, то и свершилось. Теперь он один. Обидно ли ему? Наверное, есть немного! Но уж лучше остаться одному, чем жить в обмане и фальши. А вообще пошло оно все к черту! Ему еще надо выйти живым из этой бессмысленной мясорубки, организованной старцами из Политбюро. Вернуться в Союз. А там будет видно, как жить!

Не раздеваясь – в отсеке все же было достаточно прохладно, – командир роты спецназа уснул тяжелым сном. И снилась ему всякая ерунда. То шакальи морды моджахедов, точащих свои кинжалы, чтобы отрезать капитану голову, то голая Лиза, танцующая на виду у всего гарнизона на крыше штабного модуля, то стая волков, окруживших его в каком-то заснеженном лесу на берегу реки, то жаркие объятия развратной жены в постели, где по другую от нее сторону ее ласкал какой-то жирный, прыщавый, омерзительный тип. В общем, снилось черт-те что. Ровно в 6.00 капитан поднялся с тяжелой головой и разбитым телом. Кое-как прошел к холодильнику. Достал недопитую вчера бутылку водки, из горла сделал несколько глотков. Спиртное привело его в чувство. Запрелов подумал о том, что уже месяца три он не может обойтись без опохмелки. И это плохо. Это означало, что он спивается! Но, с другой стороны, не мучиться же? Или не пить? Но если здесь не пить, то с ума сойдешь. Причем гарантированно, после пары кровавых боевых выходов. Нет, на войне без водки не обойтись! Никак! И пьют все! Ладно, будем похмеляться, пока в Афгане. В Союзе будет иначе! Капитан прекрасно понимал, что это самообман, но отгонял от себя эту мысль.

Запрелов снял с маскировочной сети форму, облачился в нее, выпил еще сто граммов, закурил, сидя за столом, ожидая, когда водка разойдется по телу, успокоит душу, но в дверь неожиданно постучали. Кого там еще принесло? Уж не Лизу ли? С новой тактикой обработки бывшего любовника? Да нет, она стучаться не стала бы.

Капитан крикнул, убрав пустую бутылку под стол:

– Входи, кто пришел!

В ответ раздался молодой голос. Явно солдата первогодка.

– Я посыльный штаба, товарищ капитан, рядовой Бойко! Вас командир батальона вызывает!

– Комбат?

– Так точно!

– И куда вызывает?

Командир мог утром проконтролировать подъем рот и, заметив недостатки, вызвать ротного непосредственно в подразделение. Но сегодня было иное, посыльный доложил четко: