Валентин Пригорский (Волков) - Закон Талиона

— Вот, дружок, возьми мою визитную карточку. Будет туго — звони. Зовут меня — Вик-тор Сергеич, там написано. Рад составить знакомство.

Он протянул холёную руку. Сергей смутился. Люди в таких костюмах — судя по кино-фильмам — и с такими властными повадками не квасят на автостоянках в компании отстав-ных офицеров. Перед ними телохранители подобострастно распахивают двери дорогущих иномарок, а личный шофёр — весь внимание — терпеливо ожидает, куда, мол, прикажете. А тут запросто…

Неловко, скованно сложил пальцы лодочкой.

— Сергей.

Ладонь оказалась неожиданно твёрдой, а рукопожатие щадящим, точно человек побаивался по неосторожности раскрошить юношеские кости.

— Обычно, — усмехнулся джентльмен, — я не кусаюсь. Ну, вот и познакомились. Позволь представить моего друга Вячеслава Владимировича.

Ладонь Сергея исчезла в громадной лапе.

— Очень приятно, — улыбнулся здоровяк, его голос, как и подобает при такой фигуре, походил на низкий органный аккорд — сип, хрип, свист и гул горного обвала, слитые воеди-но, — а ты молодец, смелость — хорошее качество, но зубы следует показывать не для того, чтобы их выбили. Драться, судя по всему, ты не умеешь. Знаешь, мои ребята тут по вторни-кам и четвергам спортзал арендуют в ФОКе, с семнадцати часов, так что, если желаешь, приходи. Маленько натаскают.

Сергей чуть не лопнул от счастья, но поосторожничал.

— А если…

— Сошлёшься на меня — пустят, — перебил спаситель. — Ну, до встречи!

Весёлая компания потопала дальше.

Сергей оглянулся. Странное дело, он был готов побожиться, что за всё время не сделал ни шагу, а сейчас почему-то стоял метрах в четырёх от скамейки, где сидели притихшие од-ноклассники. Во дела!

Только сейчас он кинул глаз на визитку и обомлел. В правом верхнем углу на фоне Триколора подмигивало голографическое изображение щита и скрещенных мечей, а ниже по серебристому полю шёл текст:

ШЕРШНЕВ.

Виктор Сергеевич

депутат Государственной Думы

генерал-лейтенант

сопредседатель СОТОФ —

Союза отставных офицеров.

Телефон…

Факс…

E-mail…

Ну, ни фига себе…

Повинуясь неосознанному порыву, Сергей, сделав шаг к скамейке и, как бы поправляя ремень, незаметно спрятал карточку в задний карман джинсов.

Как большинство парней его возраста, он особой тактичностью не отличался, но ему достало сообразительности не выпячивать свою неразумную смелость, чтобы не унизить друзей — ребята, в минуту опасности не вставшие, или не успевшие встать плечом к плечу, сейчас и без того чувствуют себя препогано. Сергей, как и они, получил свою дозу страха, перебороть который ему помогла… Да — это любовь, и никак иначе не назвать то мучитель-ное притяжение, влекущее его к светловолосой девочке.

Изобразив лицом нейтральную серьёзность, он вернулся к компании, занял на скамье своё "законное" место и, стараясь не переигрывать, ни к кому конкретно не обращаясь, про-ворчал:

— Придурки. Испортили людям настроение, и ушли довольные.

— В натуре, — согласился Стас, свыкаясь с мыслью, что он хоть и не герой, но и в преда-тельстве его никто не упрекнул, — лишь бы кому в душу наплевать.

Его никто не поддержал, и Алёнка, и Сельма, и Чудо-Юдо сидели с постными физио-номиями. Над скамейкой сгустилась неловкая, маетная тишина.

Серёга каким-то нюхом уловил, что через секунду-другую Алёна скажет: "Серёжа, проводи меня, пожалуйста. Ребята, вы сидите-сидите, мне одного телохранителя хватит". Она отлично знает, что Сергей бы с радостью, хоть на коленках, хоть ползком. Но не сего-дня, не сейчас. Если эти слова прозвучат, всем станет ясно, что трусость замечена и не про-щена. И это неправильно. Лишь лишённые разума не ведают страха, да и то… Ещё неиз-вестно, как бы повёл себя Сергей, не окажись здесь Алёна. Слова больно ударят по самолю-бию пацанов, внесут раскол в спаянное годами совместной учёбы мальчишеское товарище-ство. Такова уж человеческая натура: собственной трусости всегда находится оправдание — минутная слабость, благоразумие, и вот уже смельчак считается выскочкой.

Юноша удивился, что за мысли приходят в голову? Что это: интуиция, прозрение бу-дущего, предвосхищение событий? Какая разница? Алёна уже повернулась к нему. Глаза большие, серые, чудесные, бархатные; лицо нежное, задумчивое. Розовые губы чуть дрогну-ли, она решилась…Прости, любовь моя!

— Ребята, — деловито предложил он, — вечер всё равно скомкан, пошли, ВСЕ ВМЕСТЕ проводим девочек, и по домам.