Ф. Скаген - Виктор! Виктор! Свободное падение

— Откуда у вас все это?

Только теперь до нее дошло, что он абсолютно голый, но она взглянула на него безо всякого смущения.

— Осталось от моего мужа, — произнесла она тихо и невнятно, словно не веря собственным словам. — Он примерно вашей комплекции, так что должно подойти..

— Превосходно! — Он оттер ее в сторону, отшвырнул полотенце и погрузился в сухое богатство. Фантастика — белье, носки, ботинки, рубашка, галстук, перчатки, костюм и пыльник. Все новенькое, с иголочки. Про мужа, ясное дело, наврала, да Бог с ней.

Ему везет просто как баловню судьбы! Он поднимется на борт гондолы расфуфыренный, как светский лев. Без галстука и серого пыльника можно обойтись, может, в шкафу завалялся какой-нибудь теплый свитер. Он выудил из кучи трусы и натянул их на себя.

— Я никак не могу согреться. Вы не могли бы напоить меня чем-нибудь горячим — чаем, кофе?

Она сдалась. Подошла к печке и налила в кофейник немножко воды. Нагнулась, достала из дровяного ящика последние полешки и растопила ими печку. Потом сказала:

— Вряд ли вы геолог.

— Думайте что хотите. Важно одно — вы спасаете попавшего в беду человека. Я тоже вам не очень верю. Не в смысле профессии, но эта одежда…

Он нагнулся над столом и стал вытаскивать булавки из ненадеванной рубашки. Раздумывая тем временем, как обезопасить себя перед отъездом. Привязать ее к кровати? Он развернул рубашку. Опять булавки. В Союзе втыкают две максимум. Вдруг у него за спиной распахнулась дверь, впустив гул шторма и ворчание моря. Но все это перекрыл мужской вопль:

— Нет! Не смей лапать одежду!

Грибанов крутанулся на месте, в ужасе бросив рубаху. Женщина оказалась не одна. Разъяренный мужик в дверях, должно быть, ее муж. Семейка хотела облапошить его. Почему-то — возможно, по радио прошло сообщение — они заподозрили его.

Секундой раньше Мортен Мартенс пережил смертельный испуг. У него не было никаких сомнений, что его выследили, что прославленные длинные руки стражей закона дотянулись и до него. Но когда в дверь поскреблись вторично, до него дошло, что не так берет полиция крутых мошенников. Он наставительно шепнул Кари: «Ты меня не видела», — и как кошка выскользнул в окно. Она молниеносно закрыла шпингалеты и отперла дверь. А он стоял под стеной и слушал. Он был уверен, что она не выдаст его, поражаясь и не веря, он в последние полчаса открыл для себя совершенно новую Кари — циничную, властолюбивую, жадную до денег, болезненно мечтающую сорвать свой куш. Но ветер мешал разбирать слова, и он решил осторожно заглянуть в окно.

На полу перед печкой ворох мокрой одежды. Голый мужик растирается полотенцем. Явно не полицейский. Может, правда, жертва расштормившейся стихии? Или так же не в ладах с законом, как фальшивомонетчик Мортен Мартенс? И что ему от них-то надо?

Распсиховавшись, Мортен начал мелко перебирать ногами.

Опять экзистенциальная дилемма — вдобавок к нерешенной ситуации с Кари. Прятаться или нет? А если этот чужак решит тут остаться? И выживет Мартенса из его собственного убежища? Вдруг он разозлился — на Кари, на пришельца, на себя. Все как сговорились, так и норовят покуситься на его гениальный план. Баста. И когда он увидел, как чужой мужик натягивает на себя одежду, так некстати предложенную ему Кари, весь любовно продуманный гардероб Одда Кристиана Гюлльхауга, его прорвало. Он выбрался из зазора между скалой и стеной, рывком открыл дверь и закричал на полуголого незнакомца. Когда Грибанов обернулся, Мортен толкнул ему под ноги бочку и попал.

Человек в одних трусах вскрикнул и запрыгал на одной ноге. Мартенс сделал шаг назад. Хватит на первый раз? Вроде да. Попрыгав немного, раненый уселся на полу посреди мокрой одежды. Он сунул руку в задний карман брюк, и Мартенс решил, что эта нюня полезла за платком.

Но ошибся. От боли Грибанов тоже озверел. Но сквозь бешенство, отчаяние, страх, что эта парочка разлучит его с Ларисой, навсегда прорывалась одна совершенно ясная мысль: ИЛИ Я ИХ, ИЛИ ОНИ МЕНЯ. Когда рука легла на рукоятку пистолета, он понял, что это единственный выход. Сначала мужика, потом бабу. Снял с предохранителя. Потом вытащил пистолет из кармана и прицелился в Мартенса. Дурашка, ласково подумал он, нажимая курок.

Клинк.

Он нажал еще раз.

Клинк.

Мортен Мартенс не шевелился. Как зачарованный смотрел он в дуло пистолета. Смотрел смерти в глаза и не осознавал этого. Все произошло так молниеносно. Грибанов встряхнул оружие и третий раз спустил курок.