Ф. Скаген - Виктор! Виктор! Свободное падение

С первой секунды Мортена Мартенса начала снедать зависть к этому человеку. Едва он увидел этот островок, как мальчишеская мечта овладела им с прежней страстью. Фантазия рисовала, как в ревущие штормовые ночи он спокойно и безмятежно посапывает за каменной стеной.

Словно прочитав его мысли, Нурдванг сказал:

— Зимой здесь слишком холодно. Дом далеко не такой теплый и основательный, каким кажется. Даже летом по вечерам часто приходится топить. Я как-то попробовал приехать сюда на несколько дней в апреле, но замерз. Зато никаких непрошеных гостей. До сих пор никто не наведывался в мое отсутствие.

— Она строилась как приют для забедовавших рыбаков?

— Что-то в этом роде. Я ее купил за двести крон тринадцать лет назад. Крыша была как решето. Зато никто не может потребовать снести ее, потому что построена еще при царе Горохе, задолго до всех законов о сохранности прибрежной зоны.

Тем живописным июльским днем они провели на острове несколько часов. Нурдванг даже угостил их обедом — свежайшей сайрой, которую он отправил на сковородку непосредственно с крючка. Только поздно вечером они снова залезли в лодку и взяли курс на Квистен.

Он до сих пор помнит, как эксцентричный, но милый художник махал им на прощанье с порога своего дома. Господи, до чего счастливый человек! И какое примитивно простое, но надежное убежище!

Они тогда договорились встретиться в городе, но из этого ничего не вышло. Неизъяснимое сродство, которое Мартенс ощущал с островным отшельником, забылось в текучке городских будней. Но прошлым мартом — десять месяцев тому назад — судьба свела их вновь. Нурдванг заказал в АО «ТРЁНДЕР-ПРИНТ» каталог-брошюру для небольшой передвижной выставки. Грегерсен поручил задание Мартенсу, и, конечно, тот не мог не спросить, как дела на Свартнаккене. Художник, шевелюра которого слегка поредела, и стала еще более серебряно-белой, ответил, что собирается на остров летом.

Мортен Мартенс отродясь не верил в знамения судьбы, но как раз в тот март он приходил в себя после развода и делал первые наметки плана. И с тех пор мысль о хижине, скрытой на необитаемом островке в устье фьорда, засела у него в мозгу.

Как только потеплеет, пора. Там он сможет скрываться и две недели, и четыре, сколько потребуется, чтоб его перестали искать.

Во вторник 26 января он сказал Грегерсену, что скверно себя чувствует и просит отпустить его домой.

— Надеюсь, ты не собираешься разболеться всерьез, а, Мортен?

— Да нет… — не так-то легко врать Грегерсону в глаза, а нужно. Чаще и чаще он выставлял напоказ верные симптомы. То просидел несколько дней за монтажным столиком, тупо глядя перед собой. Стал сдавать некачественную работу. Конечно, они заметили, что с ним что-то не так!

Он позвонил в полицейский участок из автомата в центре. Решил не рисковать лишний раз понапрасну. Но на том конце женский голос с самой естественной в мире интонацией сообщил, что паспорт господина Гюлльхауга готов.

В качестве гримерной он использовал старое место — туалет библиотеки Научных обществ. Вырядившись по всем правилам — борода, очки, шапка, — он толкнул стеклянную дверь полицейского участка и прошел к паспортному столу. Никаких подозрительных взглядов.

— День добрый!

— Я хотел бы получить паспорт.

— Фамилия?

— Гюлльхауг.

— Минуточку. — Роется в архивных карточках и стопке готовых паспортов. — Пожалуйста. Могу я взглянуть на квитанцию?

— Пожалуйста.

— Распишитесь вот здесь, под фотографией.

Служащий раскрыл свеженький паспорт и ткнул пальцем. Мартенс медленно выводил буквы и чувствовал, как страх огнем жжет пятки. Спокойно. Сосредоточься. Ты не Мортен Мартенс. Ты — Одд Кристиан Гюлльхауг, медбрат из лечебницы в Эстмарке, и каждый раз, как тебя попросят, ты обязан расписываться совершенно одинаково. Дома он долго репетировал, но в этот решающий момент сознание вдруг вышло из под контроля. Уголком глаза он посмотрел на квитанцию и вдруг вспомнил подпись до последней закорючки. Он расписался четко и естественно, с правильными завитушками на К и Г. Уф! Служащий взял паспорт и сличил обе подписи. Потом поднял голову и скользнул взглядом по лицу перед собой. Одобрительно кивнул. В этот раз можно было и не брать с собой свидетельства о крещении.

Секундой позже Мортен Мартенс превратился в обладателя нового паспорта — одновременно подлинного и поддельного, выданного властями по всей форме, хотя и полученного в результате ловкого обмана. Он небрежно сунул паспорт в карман и спокойно пошел к выходу, хотя ноги у него дрожали. Придержал дверь господину средних лет в кожаной куртке, входившему в участок. Тот дружески кивнул в знак благодарности.