Ф. Скаген - Виктор! Виктор! Свободное падение

— Добрый вечер, сэр, — сказал ему полисмен прямо в ухо.

Мортен заставил себя остановиться. Вляпаться таким дурацким образом — вряд ли можно представить себе более пакостную ситуацию.

— Добрый вечер.

«Ну, теперь он вежливым тоном попросит удостоверение личности, — подумал Мортен. — Ладно, давай, чего уж тянуть?!»

— На улице дождь, сэр.

— Ну и что? — тупо спросил Мортен.

— Поэтому я сюда и зашел. Не люблю, когда капли стучат по шлему.

— Зато для овощей дождь в самый раз, — Мортен сразу почувствовал себя в большей степени англичанином, чем этот бобби.

— Совершенно с вами согласен, сэр, — полисмен поднес руку к покрытому каплями дождя шлему, вежливо кивнул и прошел дальше в зал.

Мортен поспешил на платформу под навесом. Но и там Аниты не оказалось. Может, ей понадобилось сделать то, в чем он ей не советчик? Ведь до самого вечера она без его помощи справлялась, так что научилась сама устраивать свои дела. Он подошел к киоску, торговавшему гамбургерами, чипсами и водой. Питаясь у нас, ваши дети получат витамины вместо наркотиков гласил рекламный плакат. Мортен взял гамбургер и бутылку воды.

Через две минуты появилась Анита.

— Ты куда запропастилась?

— Мне надо было в уборную.

Яснее и не скажешь. Значит, нет причин упоминать полисмена. Ей и так сегодня изрядно досталось.

— Держи. Тебе пора заправиться.

Они сели на скамейку, и Мортен стал наблюдать, как она ест. Сейчас она казалась ему более взрослой, невозмутимой. Но и не такой родной. Потому что накрасилась? Рядом с ним сидела его дочь, но он мог только догадываться, что творится в этой юной головке.

— Вот твой билет. И письмо — я написал его сегодня утром, когда еще не знал, что случилось с Мэрион Сиджвик. В конверт я положил еще немного денег. Они настоящие, — Мортен постарался засмеяться, но на сей раз у него ничего не вышло. «Жаль, что Анита не видела усадьбу при свете дня, — подумал он. — Дом, деревню и… Мэрион».

— Имя у нее красивое. А сама она тоже красивая была?

— Не то чтобы красивая. Но что-то такое у нее было внутри, — Мортен сперва приложил указательный палец ко лбу, а потом к сердцу. — Так же, как и у тебя, Анита.

Она густо покраснела и отпила прямо из бутылки.

— Я ей, кстати, накануне в Малмсбери купил украшение. Пусть оно у тебя останется. На память, — Мортен сунул руку в карман пиджака и протянул Аните серебряную фигурку, которую Фрэнк Коутс швырнул на стол.

— Это мне? О, большущее спасибо!

— Только пообещай мне одну вещь. Никогда не садись в машину с незнакомыми мужчинами. Знаешь, какие мужики бывают, с мозгами набекрень. Многих из нас точно так же воспитывали, но это не значит, будто мы не понимаем, когда что не так.

— Кто это «мы»?

— Тяга к насилию свойственная всем мужчинам.

Он собирался сказать еще кое-что, однако само слово «насилие» заставило его замолчать. Что ж ему теперь, обвинять отца за то, что воспитывал его в строгом, религиозном духе, обвинять этого правоверного христианина с березовыми розгами в громадном кулаке, коли он сам, Мортен Мартенс, десять лет назад провинился перед сидящей сейчас рядом с ним девочкой? Помнит ли Анита эти жуткие минуты, когда он сначала избил ее, а потом запер в ванной комнате, потому что она, видите ли, слишком шумела и действовала ему на нервы? Или, может, Кари ему обвинить за то, что своими попреками довела его до безумия? Что ж он тогда на нее не набросился? Решил, будто она не понимает, что сделала с ним? В определенном смысле он вел себя тогда так же жестоко и бессмысленно, как и насильник Фрэнк Коутс. И только теперь, в сорок лет, осознал, что с этими глубинными инстинктами, коими Бог снабдил мужчин, следует беспощадно бороться.

Анита рассматривала украшение.

— Ты такой добрый, папочка.

Мортен лишь покачал головой. Анита говорила от души, но ее искренность только подчеркивала, какая он, в сущности, скотина.

Подошел поезд из Бристоля, и их кроткое свидание на вокзальной скамейке закончилось. Они поднялись, и Мортен протянул Аните еще несколько купюр. Пусть его единственная дочь ни в чем не терпит нужды в оставшиеся дни своего пребывания в Англии. Она взяла деньги, даже не взглянув на них. А потом в последний раз обняла отца. Не пытаясь сдерживать слезы.

— Да, я забыла тебя поблагодарить.

— За что?

— За то, что ты не разозлился, когда я приехала. За то, что спас мне жизнь.

Вот об этом Мортен вовсе не думал. Она ведь из-за него здесь очутилась. Скорее уж сама Анита ему помогла, как ей и мечталось. Фрэнк Коутс все равно было него добрался, даже не встреть он случайно Аниту. И тогда ему, может быть, удалось бы осуществить задуманное.