Ольга Погожева - Турист

— Но… Джулес… она упала, я всего лишь…

Мулат на секунду остановился, пронзив меня тем же взглядом, что и на игре в баскетбол — так, что мне сразу стало стыдно и за свое поведение в частности, и за себя самого в целом. Джулес дернул щекой.

— Прав был Салливан. Ты слишком беленький. — Встретив мой взгляд и, очевидно, уразумев, что я медленно, но верно закипаю, мулат несколько сменил тон. — Русский, ты просто… поверь мне. Я не стану ничего тебе объяснять, ты сам позже всё поймешь. Всему своё время.

Я не ответил, чувствуя, что сильно раздражен, и продолжал следовать за ним, не оставив, однако, своего занимательного занятия — смотреть. На здания я больше внимания не обращал, попросту утомившись постоянно задирать голову вверх, и уделял куда большее внимание людям. Что мне мертвые глыбы? Куда интереснее мне были те, кто наполнял их.

Чикагцы видели эти огромные строения много раз, и уже давно не поднимали голов, чтобы полюбоваться архитектурой очередного многоэтажного монстра. Проза жизни, казалось, была той же, что и везде.

Мужчина в дорогом костюме читал газету, название которой я рассмотреть не успел; молодые люди покупали в яркой будке хот-доги и пончики; несколько девушек шумно обсуждали содержимое витрины какого-то модного бутика.

Я смотрел. На многочисленных плакатах, на проезжавших мимо автобусах, на дверях магазинов и супермаркетов была реклама, реклама, реклама. Практически на каждом углу молодые люди в униформах раздавали какие-то листовки, призывающие купить современный кухонный комбайн или попробовать пиццу в новом ресторане.

— Сюда, — потянул меня в сторону Джулес, мимо рывшегося в мусорном баке бомжа.

Мы свернули в переулок, где было чуть меньше народу, и Джулес стал идти чуть медленнее.

— Понравилась главная улица города? — спросил он, усмехнувшись, и я несколько вопросительно посмотрел на него.

— Какая?

— Та, по которой мы только что шли. Мичиган-авеню.

Я невольно оглянулся на людную и шумную улицу, которую мы уже прошли, и почувствовал, как раздражение, которое я начинал испытывать по отношению к мулату, поднялось снова.

— Не мог раньше сказать, Джулес? — сдерживая себя, но всё же недовольно спросил я. — Я всё-таки действительно не знаю города, и мне было бы интересно знать, что тут и где.

— Не посчитал нужным тебя отвлекать, — отмахнулся от меня мулат, сворачивая в очередной проулок. Он был довольно коротким и почти безлюдным. — Ты был так отрешен от этого мира, так любовался небоскрёбами и нашими местными девушками, что я просто из человеколюбия не смог.

Я дернул щекой, нетерпеливо глядя на него. В тот момент мне больше всего хотелось вновь нырнуть в тот шумный мир, который почему-то так резко оборвался, и не видеть перед собой этого вездесущего мулата.

— Чикаго прекрасный город, русский! По крайней мере, после того, что я слышал про Нью-Йорк, я начал так считать. Взгляни — мы только что были в адском месиве, а сейчас мы в тихом и мирном местечке… Вот за что я люблю этот город! Это мир контрастов, русский, — поучительно закончил свою мысль Джулес, с некоторым превосходством глядя на меня.

Я огляделся и вопросительно посмотрел на него.

— Мы пришли, — подтвердил Джулес.

Я ещё раз посмотрел на большое трехэтажное здание ночного клуба, внимательно прочитал все имеющиеся неоновые вывески и вздохнул.

— Это оно?

— Не слышу энтузиазма в твоем голосе, русский! — прищурился мулат. — Это лучший клуб на Магнифисент Майл, можешь в этом не сомневаться. Если услышишь от кого-то нечто противоположное — смело бей недоноска. Всё понял, русский?

— И много тебе здесь платят? — поинтересовался я, оглядывая сияющее здание клуба.

— Я - это я. Но тебе будут платить тоже хорошо. Если покажешь себя с лучшей стороны и в отличной форме, можешь выбить не меньше пары сот баксов за смену.

Я кивнул. Предложение нравилось. Если ещё учесть плату за квартиру, получалось совсем здорово: выходит, поработав день-два, смогу оплатить аренду. Кроме того, как я понял, смены будут ночными, а значит, днем я тоже смогу что-нибудь придумать. Зря терять здесь время я не хотел.

— Идём?

Толкнув зеркальную дверь, Джулес первым вошел внутрь. Шагнув вслед за ним, я увидел, что у входа стояли два охранника, которые оглядели меня настороженно и с недоверием. Один из них что-то коротко бросил Джулесу, мулат кивнул, не останавливаясь, и пошёл дальше. Пройдя мимо дверей с табличками, надписи на которых я не успел прочитать, мы оказались в главном зале клуба. Я бывал в таких местах дома и не могу сказать, что мне в них нравилось. Блестящие полы и стены, несколько шестов в зале и на сцене, аккуратные столики внизу и кожаные диваны на верхнем этаже зала. Время было раннее, клуб пустовал. Один из диванчиков наверху облюбовала компания секьюрити, свободная от дел в отсутствие посетителей. Стойка располагалась недалеко от сцены, находившийся за ней чернокожий бармен поднял голову при нашем появлении и заулыбался, увидев моего спутника.