Андрей Ростовский - По законам волчьей стаи

— Точно говорю, здесь что-то не так, — снова процедил сквозь зубы Шура Академик.

На этот раз воры ему ничего не ответили.

Когда до стоящих на дороге «Жигулей» осталось полсотни метров, произошло то, чего не ожидал даже осторожный брат Феликса. Неожиданно грянул гром. Это были выстрелы, произведенные одновременно из нескольких гранатометов, расположенных вдоль дороги, в лесу и на холмах. Сразу несколько автомобилей были взорваны и охвачены пламенем. Колонна автоматически остановилась. Из машин стали выскакивать Бауманские и члены близких им бригад. Они падали на землю, отстреливаясь, а кто-то и рухнул замертво от шквала перекрестного автоматного огня.

Засада Новокурданскими была подготовлена основательно. Надев камуфляжную форму и тщательно подготовив укрытие, они расположились в лесу и на холмах вдоль дороги. Участвовало в операции не более тридцати человек. Но благодаря удачно выбранным позициям и фактору внезапности, а также огню из гранатометов «муха», они заранее обеспечили себе победу, хоть количество противников было втрое больше их. Ведя перекрестный огонь из укрытий, они косили не ожидавших такого лютого беспредела гостей. Оставшиеся в живых Бауманцы мужественно отстреливались, но у людей Черепа они были как на ладони и судьба боя была предрешена.

Только шесть машин из колонны с невероятным трудом, все изрешеченные пулями, сумели развернуться и выскочить из засады. При этом в бензобак одной из них попала автоматная очередь, и машина взорвалась. В пламени погибли все, кто в ней находился. Некоторые из Бауманцев попытались укрыться в лесу, но большинство из них было прошито пулями при попытке добежать до ближайших деревьев.

Перестрелка продолжалась еще минут десять. Мало кому удалось избежать смерти. У искореженных машин лежали тела убитых и смертельно раненных. В этой беспрецедентной бойне погиб и раненный в висок Шура Академик. Вместе с ним полегли и несколько «воров в законе».

Трудно себе представить, что такое сражение могло произойти не в зоне боевых действий, а в мирное время в Московской области. Но простые граждане не узнают об этом кровопролитии. Средства массовой информации не осветили происшедшее событие. Так нужно властям.

После кровавой разборки в районе Домодедово лидер Новокурданской группировки чувствовал себя безнаказанно. Оставляя за собой кровавый след, он шел семимильными шагами по списку, полученному от специальных агентов.

То тут, то там срабатывали взрывные устройства, подрывая автомобили и унося жизни авторитетов криминального мира. По всей Москве раздавались выстрелы снайперских винтовок. Тщательно вышколенные киллеры Новокурданской группировки вели планомерный отстрел неугодных правоохранительным органам лиц. Редели ряды воровского братства. Гибли лидеры столичных группировок.

Но самое любопытное, убивали, как правило, тех, кто более других поддерживал порядок в преступном сообществе. Кто имел какую-никакую мораль и следовал хоть и воровским, но все же законам. Им на смену приходили преступники иной категории. Преступники, лишенные той субстанции, которая называется совестью. У них были атрофированы все человеческие нормы морали, а такие понятия, как слово, долг и справедливость, для них не имели ни малейшего значения.

Руководство спецслужб начинало понимать, какую ошибку оно допустило. Выпущенный из клетки зверь оказался хуже предыдущего. Необходимо было загнать его обратно. Тем более что поставленная цель в большей мере была достигнута.

Использовав Черепа для намеченной цели, руководство органов пришло к решению о его ликвидации и ликвидации всей Новокурданской группировки. Осталось лишь решить вопрос о способе его устранения. Убрать его силами спецслужб или, лишив поддержки, дать возможность развиваться событиям естественным путем? В этом случае судьба Шабалова была бы предрешена. Лишенный подпитки от госструктур, Череп рано или поздно будет уничтожен, стерт с лица земли преступным сообществом России.

Вариант спонтанного развития событий наиболее подходил силовым ведомствам. Он был более естественным и гарантировал наименьшие потери. Когда до руководства спецслужб дошли слухи о решении, принятом на воровской сходке, они молча перекрестились. Пусть все идет своим чередом. Пусть все будет так, как должно быть.

Через час после приезда Мустафы на конспиративную дачу Шабалова приехали еще два его бригадира — Барсук и Толик Шикало, прозванный Шакалом за созвучность фамилии. Они вошли в комнату к Черепу, где сидели Мустафа и несколько других «старших» Новокурданской группировки. Антона не очень удивил тот факт, что вновь прибывшие держали в руках три черных полиэтиленовых пакета.