Лев Пучков - Архив клана

Превозмогая боль, я с трудом поднялся, с сожалением взглянул на свои ободранные ладони – в этом месте асфальт был весь в выщербинах и с острой каменной крошкой – и направился вслед за беглецом.

Падение сбило дыхание и вывело меня из равновесия: теперь я был зол и неравнодушен к малорослику.

Заворачивая за угол второй «свечки», я с запасом взял влево, дабы не повторить только что совершенную ошибку, и достал из кобуры пистолет.

Решено, буду стрелять по ногам!

До этого как-то сомневался, а теперь буду. Попаду или нет, это уже второй вопрос, но в любом случае попробую.

– Четвертый, вы где? – запросил Стёпа. – Мы подъехали, не видим никого.

– Мы во дворе! – доложил я, выскакивая из-за габаритов второй «свечки».

До беглеца было меньше полусотни метров. Почему-то он не воспользовался моим падением, чтобы значительно увеличить разрыв.

Для пистолета это большая дистанция, но я решил попробовать: присел на колено, прицелился… И вот ведь странно, беглец, словно угадав мои мысли, тотчас же стал смешаться влево, затем вправо, то есть принялся выписывать зигзаги.

Таким образом я вёл его на мушке несколько секунд, так и не решаясь нажать на спусковой крючок, а он неумолимо приближался к углу последней «свечки», за которой колыхалась зеленая стена парка.

Когда я всё же решил стрелять, из-за угла навстречу беглецу вывернулась шайка малолетних оболтусов с пивом, сигаретами и громогласным идиотским хохотом.

Растолкав оболтусов, малорослик забежал за угол и был таков.

Я трясущимися руками упрятал пистолет в кобуру и осторожно выдохнул, не давая волне запоздалого чувства непоправимости захлестнуть моё и без того взбудораженное сознание.

Я только что чуть было не открыл огонь по посторонним людям. Ещё мгновение – и влупил бы «двойками» по нижнему уровню, как учили, а в это самое мгновение в сектор как раз ворвались бы пивные детишки.

– А ну, б…, по домам, б…! – злобно заорал я на оболтусов, направляясь к углу третьей «свечки». – А то вас тут всех перестреляют к е… матери!

Оболтусы почтительно посторонились и проводили меня гробовым молчанием. Они всё видели, так что, думаю, сделали правильные выводы.

За угол «свечки» я успел вовремя: мой персональный карапуз уже пересек шоссе и как раз вбегал в парк. Сообщив коллегам о примерной точке вхождения в лесной массив, я бесстрашно последовал за беглецом.

В этот раз обошлось без хитрых петель и прочих выматывающих премудростей «лисьего хода». Нет, малорослик не бежал строго по линейке, он лавировал меж деревьев и кустов, но двигался целеустремленно в одном направлении. Приседать на стрельбу я не рискнул, можно потерять объект в одно мгновение, а палить на ходу – пустая трата патронов, этому я уже обучен.

Бежать было нетрудно, я вполне освоился, вошел в скоростной режим, и с восприятием был полный порядок. Вскоре я без проблем определился по сторонам света, вычислил наш вектор и сообщил об этом коллегам:

– Идём почти строго на северо-запад! Без смены направления.

– Если так и будете двигаться, где-то через полкилометра доберетесь до второго шоссе, – предупредил доктор. – По крайней мере, на карте оно есть.

– И что мне делать?

– Беги, не отвлекайся, – успокоил Стёпа. – Мы сейчас подъедем на то шоссе.

– Не приближайся к нему! – напомнил Юра. – Если до шоссе дожмёшь – близко не подходи!

Признаю, это хороший совет. Надо было прислушаться к нему с первого раза.

– Да понял я, понял!

Очевидно, я себе польстил, сказав, что бежать было нетрудно: пока разговаривал с коллегами, немного отстал от заветного рюкзачка, монотонно маячившего спереди, – или карапуз ускорился из последних сил, но разрыв между нами вдруг стремительно увеличился, рюкзачок шустро метнулся в сторону, выписал меж кустов дугу…

И пропал.

Я в растерянности остановился.

За время погони (а бегали мы уже минут десять) я привык к этому рюкзачку, он стал для меня едва ли не стабильным ориентиром – и теперь я просто не знал, что делать!

Мне нужно было экстренно перестраивать механизм поисковой активности. Я замер и весь обратился в слух, пытаясь определить, в какую сторону направляется мелкий негодяй.

Первые несколько секунд результата не принесли: парк, увы, не был зоной мертвой тишины. Со стороны шоссе и откуда-то спереди, чуть слева по курсу, доносился негромкий шум движущихся автомобилей, а справа была слышна музыка и людские голоса. Эти звуки наслаивались друг на друга и создавали досадный фон, мешающий сосредоточиться. Характерно, что во время бега я не слышал этих звуков, а только биение собственного сердца и звук своих шагов.