Андрей Воронин - Слепой. Операция «Атлантический циклон»

Но как быть дальше? Продолжать сидеть на шее родителей? Но они едва сводят концы с концами, а потребности взрослеющего человека растут. Хочется сапожки помоднее да шубку покрасивее. А это все стоит больших денег. Можно было несколько лет потерпеть, получая высшее образование, а затем отправиться на вольные хлеба. Но с багажом знаний Ларисы она бы поступила только в самый захудалый вуз, выпускники которого зарабатывают от силы десять тысяч рублей. Такая перспектива ее не радовала. Но еще больше страшила Ларису обычная работа, для которой не требуется высшего образования. С ней в городе была напряженка, и те вакансии, которые регулярно возникали, требовали тяжелого физического труда, непосильного для хрупкой девушки.

Встреча с Янлинем стала для нее билетом в новую счастливую жизнь. Но она все чаще оборачивалась скукой. Ю с утра до вечера пропадал на работе, и Лариса не знала, чем себя занять. Мать обучила ее премудростям кулинарии, поэтому еду женщина готовила сама. Да так удачно, что Янлин только ел да нахваливал. Уборка, стирка тоже стали уделом Ларисы. Но все эти дела, даже вместе взятые, занимали от силы пять часов в день. Остальное время оказывалось свободным. Лариса пыталась убить его, глядя телевизор, листая глянцевые журналы. Через несколько месяцев это ей прискучило.

Предыдущая жизнь на грани бедности тоже сыграла отрицательную роль. Молодые жены состоятельных россиян ходят по СПА-салонам, зависают в бутиках, занимаются фитнесом. Лариса о таких вещах знала лишь понаслышке. Она как-то набралась духа заняться серьезным шопингом, но ее затея провалилась в первом же бутике. Ценники на товары привели ее в ужас. Конечно, Лариса знала о заработках супруга, но у нее не поднялась (точнее, не опустилась в портмоне) рука купить платье, стоившее три месячные зарплаты матери. На том шопинг и закончился.

В родительском доме никогда не было компьютера, поэтому Лариса с опаской относилась к этому хитроумному устройству. Она не жаловалась Янлину на скуку, но муж сам как-то об этом догадался, и предложил жене освоить компьютер:

— Научишься в Интернет выходить, будешь знать все новости и сплетни о знаменитостях.

Лариса посмотрела на Ю так, словно он предложил ей отведать знаменитое французское блюдо — лягушачьи лапки. Причем в сыром виде.

— Нет, для новостей и сплетен мне хватает телевизора.

Женщина лукавила, телевизор она включала все реже. Она была слишком молода и энергична, чтобы часами глазеть на шизофренические переживания героев мыльных опер. Все же это занятие для людей постарше, живущих сомнительными представлениями о том, будто рядом с их жизнью есть какая-то другая, параллельная жизнь, где слово «отстегнуть» означает исключительно действие, предшествующее любовной сцене.

Со временем Лариса начала замечать одну вещь, удивившую ее и немного расстроившую. Ее стала радовать каждая случайная встреча с русскими людьми, появлявшимися в коттедже Гунсуня. Раньше такого не было.

К сожалению, русские забредали сюда редко, чаще других здесь появлялся Слепой. Если Лариса замечала своего спасителя, она обязательно выходила к нему. И тогда у них завязывался разговор, они рассказывали друг другу о своей жизни. У Глеба было мало общего с этой молодой женщиной, почти девчонкой, но он видел, что Ларисе нужно выговориться, просто поболтать, скрывая за обычными фразами о городских новостях и собственной жизни зреющую в ней болотную тоску. Глеб не преследовал при этом каких-то личных целей, он лишь проявлял человеческое участие, но именно его душевность помогла разрушить наполеоновские планы товарища Мо.

Однажды вечером к Янлинам пришел Гунсунь. Лариса, как обычно, выставила свою стряпню и немного посидела за столом. Иногда, побеседовав, булочник прощался и уходил. Но чаще Ю доставал бутылку коньяка. Это был сигнал, что мужчины хотят говорить наедине. Уровень благородного напитка в бутылке понижался едва заметно, только однажды Лариса заметила, что коньяка поубавилось на добрую четверть.

Женщина вышла, а дверь осталась приоткрытой.

Лариса была любопытна, как большинство представительниц слабого пола, однако раньше она бы никогда не стала подслушивать. Монотонная жизнь, единственным исключением из которой были ночи с Янлинем, толкнули ее на отчаянный поступок. Ларисе хотелось хоть немного разогнать кровь, заставить сердце биться чуть сильнее. Она подошла к двери и стала подслушивать. Говорили, разумеется, по-китайски, но этот язык благодаря урокам матери женщина знала почти как русский. Она услышала голос булочника: