Дмитрий Красько - Хозяин

С другой стороны, если он принял решение, значит, свои семь раз уже отмерил. И контрольные семь думок на эту тему тоже произвел. Значит, отговаривать его бессмысленно. И я с досадой махнул рукой:

— Хрен с тобой, золотая рыбка. Хочешь ехать со мной — поехали.

— Другое дело, — невозмутимо кивнул Ян.

— А ты знаешь, кто это сделал? — снова напомнил о себе Комик.

— Процентов на девяносто девять, — я внимательно посмотрел на него. Еще один мститель?

А Комик сжал кулаки так, что суставы хрустнули, и выдавил сквозь зубы:

— Я их зубами загрызу!

Точно, мститель. Я отодвинулся слегка в сторону. Стало немножко не по себе — а ну, как он решит, что, раз я присутствовал при смерти Бэка, то я в ней и виноват? И начнет загрызать меня первого. С него станется. Как-то не очень вменяемо он выглядел.

— Загрызешь, Комик, — успокаивающе пообещал я. — Какой базар — конечно, загрызешь. Ты слышал, о чем мы с Литовцем толковали? Ян хочет на разборки. Желаешь с нами?

— Желаю! — процедил он. После чего вынул из кармана нож-бабочку и ловко взмахнул им в воздухе, выбрасывая лезвие.

— Э-э, нет! — торопливо сказал я. — Так дело не пойдет. С ножом я там уже был, и меня неправильно поняли. Если ехать, то по-взрослому, как большие дядьки. Я тут за день коллекцию пистолетов подсобрал, — и, подойдя к машине, вынул из-под сиденья все три экземпляра. Разложил их на капоте и сделал широкий жест рукой. — Вот, парни. Чем богат, как говорится.

Литовец недоверчиво взял в руки «Маузер» и восхищенным взглядом оценил его со всех сторон.

— Никогда не думал, что такую пушку в руках держать буду! — сообщил он.

— Гордись! — я усмехнулся.

— Даешь мировую революцию!

— А мне и этого хватит, — хищно оскалился Комик, хватая ПМ.

Я снова нырнул под сиденье и, достав запасную обойму, протянул ее Комику:

— На, замени. А то я все патроны расстрелял. И поосторожнее с ним. А то иногда как бабахнет — уши закладывает.

— Я знаю, — Комик смерил меня тяжелым взглядом, но обойму принял. И даже заменил, не сходя с места. Старую на удивление благоразумно зафентелил куда-то за забор, где буйным цветом разрослась то ли крапива, то ли еще какой шиповник. Короче, колючая пакость, в которую даже самая отмороженная собака-ищейка не сунется.

— Ну, что? — несколько даже разудалым тоном спросил Ян. — Одна голова хорошо, а три пистолета, как говорится, завсегда лучше? Отлить на дорожку — и едем?

— Неплохая идея, — согласился я.

— Ну все, суки! — сказал Комик, не сводя влюбленного взгляда с «Макарова». — Всем хана!

Ян пожал плечами, и мы вдвоем направились к забору. Там синхронно вжикнули ширинками и стали наслаждаться процессом.

— А что с Комиком? — спросил я вполголоса. — Из-за Бэка, что ли, шизанулся? Так они, вроде, особо не корефанились.

— Хрен его знает, — так же негромко отозвался Ян. — Он весь вечер сегодня на взводе. Руки трясутся, глаза горят. Бормочет чего-то.

— Ну, Комик — он комик и есть, — резюмировал я. — Никогда адекватом не отличался. Ладно, пошли. Авось, не перестреляет нас на нервной почве.

— Дурная шутка, — сказал Ян и застегнул штаны.

— Пошути умнее, — предложил я и тоже застегнул штаны.

Мы вернулись к машине, вокруг которой нарезал круги ошалевший Комик с пистолетом наперевес, и Литовец, смерив его подозрительным взглядом, сказал:

— Ну что? Едем — значит, едем.

— Едем, — сказал и я, забирая с капота доставшуюся мне «Берету».

— Суки, — сказал Комик. — Всех перевалю.

Я зябко передернул плечами, но в машину таки забрался. Следом втиснулся Комик. Место рулевого досталось Литовцу, и мы стартовали.

Некоторое время ехали в тишине, только Комик бухтел себе под нос что-то невразумительное, в основном про тех самых сук, которых перевалит, но попадались и не менее кошмарные сюжеты, и все время вертел в руке пистолет. Я слегка опасался за его рассудок, но благоразумно помалкивал. Зато не выдержал Ян.

— Мишок, да угомони ты его! — потребовал он, недовольно посмотрев на меня через зеркало. — А то мы никуда не доедем. Живыми, имею в виду.

Я положил Комику руку на запястье. Тот повернулся ко мне и сверкнул глазами.

— Все в порядке. Я в норме.

Утверждение было спорное, но вступать по поводу него в дискуссию я не стал. Вместо этого предложил:

— Ты пистолетик-то спрячь пока. Приедем — достанешь.

Комик послушно убрал «Макарова», а Ян снова зыркнул на меня в зеркало.

— А куда приедем-то, Мишок? Куда мне, вообще, рулить?