Андрей Негривода - Танго теней

— Тащ капитан три ранга… А можно вместе со мной перевести еще одного матроса?

— Можно Машку, за ляжку! Ты на Флоте Старшина, а не в Хурхояровке!.. Что за матрос?

— Наливайко! Мы с ним вместе призывались и вместе в «учебке» были…

— Это тот, который твоя «команда»? — Спросил Атас.

— Так точно, тащ нант! — Улыбнулся Сергей. — Скат!

Остафьев взглянул на Караулова, а тот кивнул:

— Хороший матрос… Пригодится…

— Берешь дружка на буксир? А он не протабанит?

— Никак нет! — Рявкнул уверенно Сергей.

— Добро! Сообщи ему, пусть тоже готовится.

— Есть! Разрешите идти?

— Свободен!..

…В громкоговорителях, закрепленных на столбах, что-то громко щелкнуло, и над пирсом раздался, искаженный голос «Дежурного по части»:

— Капитана третьего ранга Ананьева и капитан-лейтенанта Ечина к командиру части! Повторяю!..

Дед и Катран только переглянулись:

— Не понял! — Проговорил Ананьев. — Шо за на фуй?!! Среди учебного процесса… Тревога что ли?

— Что-то точно случилось, Дед… — Проговорил каплей Ечин. — Наш Еж просто так, без «дела» к себе никого не вызывает…

Это было истинной правдой…

Командир учебного центра «Парусный», суровый, как гранитный утес, контр-адмирал Буторин, который будучи, наверное, самым известным боплом на всех Флотах, и отдавший этому делу около 40 лет жизни, столько же времени носил «имя» «Морской Еж»…

И попадать под горячую руку этому суровому, шестидесятилетнему подводному спецназовцу не рисковал никто… …Уже через несколько минут в дверь кабинета постучали:

— Разрешите, товарищ контр-адмирал! — Проговорил Ананьев, и вошел в кабинет.

За ним последовал Ечин.

Еж молчал, грозно сдвинув брови на переносице, ожидая уставного доклада.

«…Хреновые дела! — Подумал Катран. — Если он даже Деда сейчас заставляет доложить по Уставу, то… Жди крупных неприятностей!..»

— Капитан третьего ранга Ананьев по вашему приказанию прибыл! — Проговорил Дед, ни мало удивленный таким холодным приемом.

— Капитан-лейтенант Ечин по вашему приказанию прибыл! — Проговорил положенные слова и Катран.

— Вольно! — Прогудел контр-адмирал, не поднимаясь из-за стола.

Он пристально посмотрел в глаза Ананьева и проговорил:

— Сколько мы с тобой вместе прослужили, Дед?

— Не меньше «четвертака» по разным Флотам… — Ответил Ананьев, озадаченный таким началом.

— И спасал я тебя, Дед, не один раз, прикрывая все твои анархические выходки! — Адмирал метал молнии глазами. — Ты бы уже если не адмиралом был, то капитаном первого ранга обязательно! Так?

— Так точно, Еж! — Проговорил Ананьев, смутно уже догадываясь, что будет дальше. — По крайней мере, с Флота меня все еще не выбросили…

— И поверь, что стоило это мне очень больших трудов!.. И тебя оставили служить только под мою личную ответственность, вспомнив то, что мы с тобой в Анголе устроили!.. — Адмиральский тон становился все более грозным. — Ты сам-то помнишь, Дед?

— Такого не забыть… — Ответил Ананьев, и посмотрел поверх головы адмирала. — Славно тогда прогулялись…

— И я помню, Дед! Помню, что обязан тебе жизнью! — Проговорил адмирал Буторин. — И именно поэтому, столько лет спасал твою бунтарскую задницу!!!

Адмирал грохнул пудовым кулаком по столу, и поднялся во весь свой богатырский рост:

— Но и моему терпению, товарищ капитан третьего ранга Ананьев, иногда приходит конец! — Взгляд адмирала метал молнии — сейчас Буторин был похож на разгневанного Посейдона. — Почему по окончании операции не доложил, об инциденте?!!

Ананьев и Ечин только переглянулись недоуменно — в последнем их боевом задании, которое они выполняли всего-то месяц назад в далеком Индийском океане, все прошло без сучка и задоринки:

— Еж… На операции не случилось никаких инцидентов! — Ответил Дед. — Все прошло согласно четкому плану, и…

— Я говорю про ту операцию, в августе, когда ты… — И тут адмирал бросил такой взгляд на Ечина, что у каплея мурашки побежали по телу. — И твой башибузук-любимчик поднимали фельдъегерский спецпортфель со дна Красного моря! Почему не доложили?!!

И двое Старых друзей опять недоуменно переглянулись…

— Разрешите доложить, товарищ контр-адмирал… — Проговорил Катран.

Но адмирал прервал его на полуслове:

— Вы, товарищ капитан-лейтенант, вообще хоть отдаете себе отчет в том, чью жизнь подвергли риску?!! — Рявкнул Еж так, что звякнули хрустальные станы. — Я уже не говорю о том, что именно этот подполковник, тогда еще, был куратором и непосредственным руководителем всей операции!!!