Лев Пучков - Тигр в камуфляже

— Я тоже рад вас видеть, — вяло сообщил Иван, прискучив дожидаться, когда с ним соизволят начать беседу.

— Доброе утро, милейший… эмм… Иван Николаевич. Приношу свои извинения за то, что пришлось вас стреножить. Это — чтобы вас не мучили дурные мыслишки насчет побега. То есть наслышаны о ваших выдающихся физических параметрах. Ага… Ну, без обиняков — к делу. Итак, вы — Иван Николаевич Андреев. Я ничего не путаю?

— Может быть, может быть, — хмуро пробормотал Иван. — А с кем имею честь, простите? А то как-то нехорошо получается — вы меня знаете, а я…

— Давайте сразу условимся, молодой человек, вопросы здесь задаю я, — прервал хозяин кабинета. — Во избежание каких-либо эксцессов. Ферштейн?

— В таком случае предупреждаю: без адвоката и представителя независимой прессы разговаривать с вами не буду, — твердо сказал Иван и неуверенно добавил:

— Поскольку состою на государственной службе и не собираюсь разглашать сведения, содержащие служебную тайну. Доступно?

— Фи-и-и… Какое неуместное позерство! Какой ненужный апломб, молодой человек… — Собеседник Ивана поднялся из глубокого кожаного кресла и принялся медленно расхаживать по кабинету, потирая ладошки. Роста он был гораздо ниже среднего, сухощав, ликом нехорош, плешив чрезвычайно и… короче, не буду вас интриговать и далее — Пульман это был. Адольф Мирзоевич собственной персоной. «Шкафчики» поедали хозяина мертвыми взорами, и тому вскоре это надоело — сделав отмашку от ширинки в направлении входной двери, он барственно распорядился:

— Прочь пошли! За дверью ждать! — «Шкафчики» дисциплинированно удалились, аккуратно притворив за собой дверь.

Иван несколько приободрился и повеселел. Если хозяин кабинета подойдет достаточно близко, можно будет молниеносно вскочить и одним ударом головы в переносицу завершить общение. А потом посмотреть, что из этого получится.

Заметив нездоровый проблеск в его глазах, Пульман нахмурился, удалился в противоположный конец кабинета и встал напротив окна, чтобы уличный свет мешал его рассматривать.

— Удивительно слышать от… эмм… от пса войны столь витиеватую речь, — язвительно пробормотал Адольф Мирзоевич. — Не думал, что вас в ваших собачниках натаскивают политесу.

Воровато оглянувшись на дверь, Иван немедленно отреагировал:

— Пошел в зад, рахит. Не буду с тобой базарить — я ж тебе, блядь такая, сразу сказал!

— А вот это зря, — укоризненно покачал головой Пульман. — Давайте будем продолжать на «вы» — что-то не припомню, когда это мы с вами на брудершафт… Угу… Чего выделываться-то? Мне нужна от вас информация сугубо конфиденциального характера. Она сама по себе практически ничего не стоит: не содержит государственной или военной тайны и не представляет ни малейшего интереса для разведок иностранных держав. Кстати, чего это вы такого знаете, что можно держать в тайне? Вы меня интригуете… Ну, а если не хотите по-хорошему, я вам предоставлю альтернативу. — Он подошел к столу с продолговатой стеклянной крышкой, на нем в упорядоченной последовательности располагались весьма странные аксессуары: щипцы, пилки, всевозможных форм потускневшие ножи из какого-то странного металла и еще какие-то инструменты, предназначения которых Иван сначала не понял.

— Надо ли объяснять, что это не инструментарий дантиста? — Пульман нехорошо передернулся и ласково улыбнулся. — Эту замечательную коллекцию пыточного инвентаря я приобрел по случаю на аукционе в Милане. А в нагрузку приобрел уникальный манускрипт на латыни — руководство пользователя, составленное — представьте себе! — личным камер-пажом небезызвестного Франческо Сфорца… Как вы думаете, сколько сия диковинка стоит? Ммм-да, вижу, что не думаете — воображения не хватает… Ну так вот — все у меня есть: коллекция, руководство… а вот попрактиковаться пока что не доводилось. Не было, знаете ли, охотников — все как-то сами, добровольно… Ферштейн?

Иван внимательно посмотрел на хозяина кабинета, затем перевел взгляд на зловеще поблескивавшие инструменты. И сразу расхотелось выделываться: на некоторых железяках явственно угадывались какие-то странные разводы и зловещие пятна. Он вдруг почувствовал, как по позвоночнику пробежала неприятная дрожь. Кто его знает, чего можно ожидать от этого плешеголового дегенерата! На патологического садиста вроде не похож, но внешность настолько отталкивающая, что можно подразумевать все что угодно… Нет, не стоит выделываться — однозначно.