Лев Пучков - Испытание киллера

Жена клиента — худосочная неврастеничка, дочь большого начальника, вовремя оповещенная мною по телефону, двадцать секунд назад успела благополучно перемахнуть через высокий забор дачи. Теперь, дрожа от нетерпения, она кралась вдоль стены дома к террасе, сжимая в руках семизарядный карабин.

Перестав позевывать, я несколько оживился и принялся с интересом наблюдать за происходящим. Карабинчик дочке подарил папенька. Он же научил ее из любого положения с двадцати шагов попадать в полтинник. От угла дома, который сопрягается с террасой, до кушетки — едва ли что-то около восьми метров. Угу, угу…

Вдруг откуда ни возьмись к воротам подлетает белая „Мазда“ и высаживает из всех дверей целую процессию: мамашку жены клиента, двух мужиков с видеокамерами и какого-то толстого дядьку с портфелем. И представьте себе, вся эта компашка с шумом вваливается во двор и бежит к террасе! Я чуть с дерева не навернулся!

Мамашка, узрев доченьку с пушкой, заорала благим матом. В этот момент дочь выстрелила и размозжила голову блондинке, которая так усердно верещала, что ничего вокруг не замечала. Клиент шустренько вскочил и ломанулся в дом. Мужики с видеокамерами моментально обезоружили дочь-неврастеничку, проявив незаурядную сноровку в этом вопросе, и вскоре вся компания вовсю дискутировала внутри дома, оглашая окрестности долетавшими из окон истерическими воплями.

В общем, получилась накладочка. Позже я узнал от Диспетчера, что теща следила за похождениями своего подопытного, используя детективов частного агентства. В тот момент они как раз собирались запечатлеть это дело для аргументированного разбора всесильного тестя. Никакого криминала там не было.

Но тогда я ничего не понял, а потому ничтоже сумняшеся вызвал ликвидаторов.

Спустя 12 минут к усадьбе подкатил белый „рафик“ „Скорой помощи“. Помнится, тогда я протер глаза — не показалось ли? Нет, действительно „Скорая помощь“! Однако хохмачи там сидят, в управлении, подумал я, усмехнувшись. Надо же, а! „Скорая помощь“…

Из „рафика“ вышли четверо: двое сухощавых мужиков в белых халатах и двое здоровенных типов в госпитальной униформе салатового цвета. Те, что в белых халатах, имели при себе по металлическому ящику с красным крестом в белом кружке, а „санитары“ тащили на плечах какие-то мешки, тускло поблескивающие на солнце, — то ли из пластика, то ли из дермантина, не определил. Ну ни дать, ни взять — бригада „Скорой“! Только у того, что шел спереди, помимо ящика, был еще длиннющий пистолет с глушителем. Он нес его в правой руке, не пряча, как мастер носит электродрель.

Бригада вошла во двор и скрылась в доме, где шла нудная родственная разборка. Микрофон донес до меня какой-то вскрик, оборвавшийся на половине, затем шесть раз подряд „пукнуло“, спустя несколько секунд — еще два „пукища“… и все. Над подворьем повисла тягостная тишина.

„Санитары“ в несколько приемов вытащили из дома упакованные в герметичные мешки тела, погрузили их в „рафик“ и не спеша закурили. Спустя пять минут показались основные — в халатах. Покрутившись на террасе, они вышли за ворота. Тот, что с пистолетом, завертел башкой, словно принюхиваясь, и вдруг уставился в мою сторону. Видеть меня он не мог, но, ей-богу, я вдруг почувствовал, что этот тип чует мой запах! Через трубу я прекрасно рассмотрел его: морщинистое аскетическое лицо с бледной кожей, волчьи уши торчком и безжалостные глаза мертвого пса. Можете мне поверить: если нормальный человек в сумерках столкнется с таким на лестничной клетке, есть перспектива навсегда остаться заикой! Второй, без пистолета, тоже был не менее симпатичный, но этот, ко всему прочему, имел на голове полное отсутствие растительности. Блестящий квадратный узколобый череп.

— Господи! Да где ж вас таких клонируют?! — помнится, растерянно прошептал я тогда.

— Эй, Четвертый! — крикнул „череп“ дребезжащим голосом — будто, кроме нас с ним, никого в округе не было. — В той усадьбе мусор есть? — Он потыкал стволом в направлении расположенной по соседству дачи.

Отправившись от неожиданности, я ответил:

— Там никого посторонних нет. Дед с бабкой и пацан — они совершенно не в курсе… — „Череп“, не дослушав, махнул рукой и затрусил в сторону соседней дачи.

Через пару минут „санитары“ притащили оттуда еще три мешка — два больших и один поменьше. Пока они грузили тела в „рафик“, „череп“ пристально смотрел в мою сторону и чесал глушаком висок. Второй красавчик — „волосатый“ — стоял с ним рядом, беседовал по мобильному телефону и тоже смотрел в мою сторону. Я, потея от напруги, крутил струбцину, фиксирующую микрофон, чтобы успеть поймать в полосу восприятия хоть часть беседы. Сложив телефон, „волосатый“ переглянулся с „черепом“ и потыкал пальцем в мою сторону. Я замер. Все богатства мира в тот момент я отдал бы за старенький обшарпанный пулемет. Или хотя бы трехлинейку. Но, увы, такие прекрасные штуки натуралистам по штату не положены. Голова и руки — вот твое оружие. Не умеешь им пользоваться — пиши заявление. Ликвидаторы тебя моментом рассчитают…