Александр Зубов - Десантный вариант

— Ведь надо же куда-то прибиваться в жизни, да и какое-нибудь образование получить. А меня ничего не привлекает на «гражданке». И вот я здесь.

Ответ Потапова вызвал раздражение у взводного командира. Он сердито хмыкнул, но Олег был спокоен, как всегда. Никогда никакие эмоции не прорывались у этого блондина-крепыша. Он был ровен и спокоен всегда и везде: на зарядке, на строевой подготовке, в столовой, на занятиях. Олег не «тянулся», как другие. Олег делал ровно столько, сколько положено, и ни грамма сверху. Не было и намека, что он хочет показать свою настоящую сноровку, умение или силу. «Солдат-автомат», — думал о нем Саня.

— Можно оправиться и покурить, — раздался голос старшины роты, и курсанты потянулись в невысокий молодой сосняк.

Саня подошел к Олегу. Тот, уже зная, что Орлов сейчас попросит закурить, с многозначительным вздохом полез в карман за сигаретами: мол, «салага ты, салага, и времени у тебя нет за сигаретами в магазин сбегать, и как курильщика мне тебя жалко». Размяв почти деревянные сигареты «Дымок» и прикурив от Олеговой газовой зажигалки, оба с удовольствием затянулись и стали прислушиваться, о чем «травит» Валера Жупаник — представитель «сатиры и юмора» роты, в жизни которой веселого пока было мало.

Валера, перворазрядник по боксу, огромный и сильный, как медведь, тоже пришел в РКПУ из ВДВ. Сейчас, перед первым для многих «салаг» и «кадетов» прыжком, он травил «по-черному»:

— Главное — сильно оттолкнуться на пороге. Если слабо оттолкнешься, то всю рожу сдерешь заклепками на обшивке нашего воздушного такси. Я вот, помню, в первый раз прыгал, так потом себя не узнал в зеркале.

Володька Лебедев из Прибалтики, поступивший в училище с «гражданки», фанат карате, снискавший уважение в роте тем, что у всех на глазах лбом разбил красный кирпич, спросил острослова:

— Валер, а у тебя парашют отказывал хоть раз?

Жупаник затянулся сигаретой и, чувствуя повышенное внимание всех «салабонов» к своим изречениям, ответил строго и серьезно:

— Нет, ребята, ни разу. У нас, в Союзе, самые надежные купола. Они, правда, проще, чем французские или штатовские, и в управлении хуже, но гораздо надежнее. Если бы они были ненадежными, то, наверное, генералы на нашем Д-5 не прыгали бы. Это только если ПДСник проглядит что-нибудь у какого-нибудь олуха царя небесного, то ему, олуху, — труба. Но пэдээсники ведь тоже звездами на погонах за правильную укладку купола отвечают. Так что вряд ли. Короче, если ты сам себе купол уложил правильно, то будь спок — все будет хоккей. Первая заповедь десантника: надейся сначала на себя, потом на друга. Интервал между парашютистами всегда очень большой, особенно если прыгаешь с большого самолета типа AН-12, АН-22, ИЛ-76. В воздухе до друга далеко.

Августовское солнце уже перевалило за верхнюю точку. Припекало. Давно прошел полдень, и только теперь захлопотали летчики у своих «кукурузников». Курсанты надели парашюты и равнодушно смотрели, как запускают двигатели у самолетов. Они сидели на раскаленных железяках поля аэродрома, через дыры которых пробивалась трава. Кто-то кемарил, опираясь спиной с парашютом о парашют товарища, кто-то постарше и поопытнее откровенно спал. Примолк от долгого ожидания и балагур Валерка Жупаник.

Вот первый «кукурузник», оглушительно тарахтя моторами, развернулся и встал на стартовой площадке, за ним пристроился второй, третий, четвертый… Рубя горячий воздух винтами, железные птицы ждали людей. Семеня от тяжести надетых парашютов, строго по своим кораблям побежали старшекурсники, группами не больше дюжины человек в колонну по одному. Короткий разбег — и самолет взлетает. За ним поднимается в воздух другой… В рядах других курсантов оживление. Закуривают последнюю сигарету здесь, на земле, перед прыжком.

Саня Орлов попал в группу корабля всю из своего отделения взвода: Серега Егоров, «замок», Ишбабаев, Володька Меринов, Олег Потапов, Вовка Лебедев и еще несколько ребят. Выпускающим из самолета начальство назначило курсанта третьего курса, который должен прыгать вслед за ними. Залезли по приставной железной лестнице в горячее брюхо самолета. Сели как прыгать — в очередности, по весу. Первым должен прыгать Мерин — Володька Меринов, как самый тяжелый, за ним Егоров… Ишбабаев — последний. Саня Орлов — в серединке.

Летчикам, этим простым воздушным извозчикам, уже до чертиков надоело таскаться в небе по схеме: взлет — круг — выброска — посадка. С ума можно сойти. Но на АН-2 попадали невезунчики и раздолбаи, деваться им было некуда, требовалось просто пахать и терпеть. И они терпели и… пахали небо. Грузили зеленых человечков, выходили на круг, человечки по знаку зеленой лампы вываливались в дверь, а они снова шли на землю за новой порцией. Просто и неромантично.