Сергей Самаров - Парад скелетов

У костра сидели трое унылых афганских полицейских. Унылость в рядах полиции и армии чувствовалась уже давно, со времени объявления о скором бесславном выводе из Афганистана сил НАТО. Все помнили, что было с полицейскими и с армейскими офицерами правительства, когда вывели советские войска. Тогда общее население страны резко уменьшилось с одновременным увеличением количества сытых ворон. И легко было допустить повторение ситуации. Каждый из полицейских думал о своей участи, об участи своей семьи и искал возможность стать перебежчиком. Мысленно искал. А как не искать, когда жить хочется…

Еще несколько человек у костра явно не афганцы. Четверо носили форму United States Marine Corps [5] United States Marine Corps — корпус морской пехоты США. и гордо называли себя словом «марины». Двое были в камуфлированных костюмах, но без погон. Между собой они разговаривали по-итальянски. Эта парочка представляла собой итальянское отделение Интерпола. И еще двое были английскими вертолетчиками, чья грузопассажирская машина стояла неподалеку в темноте, охраняемая еще одной парой полицейских и механиком ВВС Великобритании.

Костер развели в стороне от глинобитных дувалов [6] Дувал — забор, чаще всего глиняный или саманный. кишлака. Понимали, на открытом месте вроде бы находиться опасно. Талибы вообще словно бы из-под земли возникают. Словно на запах врагов слетаются.

Но во дворе любого дома еще опаснее. Талибы могут подойти незаметно со всех четырех сторон. И использовать дувал вместо бруствера. Уложат на глину стволы автоматов и попросту расстреляют. Потому расположиться на ночлег решили за пределами кишлака, который не считался спокойным. Когда затронуты важные финансовые вопросы, местные жители будут поддерживать ту сторону, которая им выгодна. Но талибы, если захотят прийти, никого из местных жителей и спрашивать не будут, просто придут, и все. И дело свое сделают, независимо от того, где расположится группа, в кишлаке или за его пределами. Единственное, что может талибов смутить, это большой костер. Как все партизаны, они боятся ловушек. И считают, что натовцы должны вести себя предельно скромно, чтобы никому свое присутствие не демонстрировать. И костер должны развести маленький, незаметный издали. А если костер такой большой, что его с соседнего хребта видно, то это очень похоже на умышленное привлечение внимания. На ловушку… Талибы могут в такую ловушку не пойти.

Относительно большого костра распорядился Marine First Lieutenant [7] Marine First Lieutenant — первый (старший) лейтенант морской пехоты. Грофф. И с присущим ему фатализмом дремал, сидя у костра. Неспокойно себя чувствовали только английские вертолетчики. Они вообще ничего не боялись в воздухе, но на земле демонстрировали свою неуверенность и даже не стеснялись этого. Неуверенность выражалась во множестве вопросов, задаваемых афганским полицейским. И все вопросы касались талибов …

Полицейские английским языком владели слабо и объясняли англичанам весьма сбивчиво и неуверенно.

Итальянские офицеры Интерпола были более спокойны. Они уже несколько раз до этого летали сюда в командировки, знали, как их обманывают, и молча соглашались с этим обманом, потому что предпринять ничего не могли, а отчетность им тоже требовалась.

В середине ночи, когда у костра уже все если не спали, то просто дремали, к Гроффу пришел местный житель, с которым лейтенант общался еще днем. Они отошли в сторону и около пяти минут беседовали. Потом местный житель удалился, а Грофф вернулся к костру и улегся на свое нагретое место на потертом одеяле. Объяснять и рассказывать, о чем он говорил с местным жителем, не стал. Хотя итальянские международные полицейские, когда Грофф вернулся к костру, сели и смотрели на него, ожидая каких-то слов.

Но уж этим полицейским лейтенант Грофф тем более ничего говорить не собирался, разговор шел именно о них…

Группа прилетела в кишлак с конкретным заданием. Командование должно было вскоре отчитаться о своей борьбе с местной наркомафией, как громко именовались в документах обычные дехкане, выращивающие мак и перерабатывающие его в героин. Впрочем, если по справедливости, назвать простых дехкан наркомафией было сложно. Героин они, конечно, производили и свои маковые поля готовы были отстаивать с оружием в руках, но считать их настоящей мафией было смешно любому, кто имеет понятие о том, что такое мафия. Однако в отчетах командования дехкане именовались именно так, хотя от этого не стали настоящей мафией и не собирались, кажется, ею становиться. Они понятия не имели о взаимоотношениях людей в том большом мире, откуда пожаловали натовские войска, и жили просто своей обычной жизнью, выращивая то, что давало им возможность прокормить семью. Хотя, по большому счету, эти дехкане и были первым и основным звеном международной наркомафии, питающим ее своей продукцией, вызывающим целые войны между мафиозными кланами, картелями и наркополицейскими.