Альберт Байкалов - Битва на кончике иглы

* * *

Желток вздрогнул от пронзительной боли кольнувшей прямо в мозг иглы. В следующий момент он увидел руку с ваткой и дернулся, ударившись затылком обо что-то твердое.

— Тише! — раздался женский голос.

Он понял, что перед ним врач. Только почему-то глаза, губы, куртка и штаны на ней одного, серого цвета.

— Как он? — докторшу подвинул мужчина в форме капитана полиции. Присев перед ним на корточки, он участливо заглянул в глаза:

— Воробьев, вы меня слышите?

Наконец до Желтка дошло, что он сидит, прислонившись спиной к забору. Двор полон людей. По тропинке, ведущей к дому, пронесли носилки.

— Ну? — капитан потрепал его за плечо.

— Слышу, — наконец кивнул Желток.

— Скажите, в каком состоянии заложник? — раздался откуда-то сверху женский голос.

— Выйдите, пожалуйста! — потребовал кто-то.

— Как ты здесь оказался? — допытывался капитан.

Вместо ответа Желток пожал плечами.

Капитана сменил другой мужчина. Этот был в полосатой рубашке и джинсах. Некоторое время он что-то писал в блокнот, потом поднял на Желтка взгляд:

— Тебя пытали в Лесогорске?

Желток покачал головой, ловя себя на мысли, что мир наполняется красками. Серые небо и трава обрели цвета.

Мужчина что-то пометил в блокнот и снова поднял голову:

— Ты был на квартире Пашко?

Желток снова кивнул.

— О Ходже ты рассказал Хирургу? — продолжал он допытываться.

— Да! — прохрипел Желток.

Неожиданно он увидел, как в сторону калитки ведут Цыпу. Руки скованы за спиной наручниками. Поймав на себе его полный ненависти взгляд, Желток отвернулся.

— Как себя чувствуете? — вновь подошла к нему доктор. Теперь ее штаны и куртка стали синими.

— Хреново! — зло сказал он.

Вместе с надвигающейся ломкой пришло осознание того, что в этот раз действительно все кончено. За соучастие в похищении людей, убийствах его обязательно арестуют. В камере Желток окажется один на один с собой… Неожиданно он вспомнил отца. Каково ему теперь будет? Однако мыслительный процесс на этом завяз. По спине Желтка прошел мороз. Он обхватил себя руками за плечи.

«Что делать, как быть?» — вновь стало пульсировать в голове, отодвигая на задний план все переживания. Неожиданно его осенило:

— Коробка!

— Что? — наклонилась к нему докторша.

— Ничего, — покачал он головой, медленно поднимаясь.

Полицейский в штатском тоже встал.

— Мне плохо! — прохрипел Желток, опасаясь, что сейчас ему наденут наручники и погрузят в машину.

Однако он сделал шаг, другой, почти дошел до середины двора, но его никто не останавливал.

«Неужели! — возопила душа, и он пошел быстрее. — Ну конечно, пока все еще считают, что меня просто возили с собой и выпытывали адреса притонов, — догадался он. — Еще никто не знает, что это я убил Веню, помог отправить на тот свет подружку Пашко…»

Желток поднялся по ступенькам крыльца, прошел в конец коридора и оглянулся. За ним никто не шел. Из дома выскочил полицейский и, не глядя в его сторону, устремился во двор.

Он запустил руку за старенький холодильник, нащупал лежащую над радиаторной решеткой пластмассовую коробку и сунул ее за пазуху. Медленно развернулся. Душа ликовала. Стараясь не смотреть по сторонам, он вышел во двор и направился вокруг дома. Оказавшись у туалета, оглянулся. Занятые осмотром дачи и допросом бандитов полицейские не обратили на его исчезновение никакого внимания. Он пошел быстрее. Тропинка кончилась, и ему пришлось продираться сквозь заросли травы, поднимая в воздух полчища комаров и мошки. Не обращая внимания на укусы, он добрался до забора. Снова посмотрел назад. За ним по-прежнему никто не гнался. Желток ухватился за край досок, поставил ногу на поперечину и попытался перелезть. Однако сил не было даже подтянуться. В конце концов он обессиленно рухнул на колени. Неожиданно досада сменилась удивлением.

«А зачем мне бежать? — подумал он. — Какая разница, где найдут мою оболочку? Торчку и Утке хватило половины того, что набрано в «баяне».

Он запустил руку за отворот рубашки, нащупал пенал и вынул. Отмахнувшись от наседавших комаров, открыл крышку и некоторое время завороженно смотрел на два шприца. Один белый, второй зеленый. Осторожно поставив пенал на землю, он сел, прислонившись спиной к забору. Перед глазами возникла мать. Он мотнул головой, прогоняя вставшие на пути к вожделенному спокойствию мысли, и стал торопливо вытаскивать ремень. Привычно обмотал руку, взял шприц. На этот раз игла безупречно вошла в вену, и приятная истома током прокатилась от нее по всему телу…