Альберт Байкалов - Битва на кончике иглы

— Где я?

— В Караганде, — откуда-то из-за спинки раздался хохот.

Он задрал голову и увидел Талого.

— Чего глядишь, не узнал? — усмехнулся крепыш.

Желток приподнялся на локте левой руки и только тут увидел, что запястье правой пристегнуто наручником к кровати.

Он снова рухнул на спину, пытаясь понять, что все это значит. Ему говорили перед побегом, будто везут в больницу. Но на самом деле он оказался в каком-то бомжатнике…

— Отвечай, когда спрашивают! — с нотками угрозы в голосе потребовал Талый. — Узнаешь меня или нет?

— Ты мне еще месяц сниться будешь, — проговорил одними губами Желток.

— Значит, очухался, — резюмировал Талый и, судя по звуку шагов, отправился прочь.

Странно, но после избиения на ночной трассе Желток больше ничего не помнил. Сколько прошло времени? Он неожиданно понял, что смотрит через решетку грязного окна на небо. Был ясный солнечный день.

«Сколько же я был без сознания? — ужаснулся Желток. — Неужели меня так избили, что я только сейчас пришел в себя? Даже не чувствовал, как выволокли из машины, занесли в этот бомжатник и бросили на кровать».

Он осторожно ощупал лицо. Оно было словно чужим.

— За что это тебя так? — сбоку скрипнула кровать.

Желток повернул голову и увидел тщедушного паренька с синевой под глазами и реденькой бородкой. Жидкие, соломенного цвета волосы были слипшимися то ли от пота, то ли от грязи.

— Может, ты скажешь, что это за место? — превозмогая нарастающую боль в суставах, спросил Желток.

— Ты что-нибудь про фонд «Страна без наркотиков» слышал? — парень выжидающе уставился на Желтка.

— Нет, — одними губами ответил Желток, и тут же вдруг ему показалось, что сердце замерло. Воздух застрял в легких. Его охватила паника. Он приподнялся и с силой сделал выдох. Тут же снова втянул в себя ставший вязким воздух.

— Чего, ломает? — участливо спросил парень.

— Начинается, — подтвердил Желток. — Меня, кстати, Анатолием зовут.

Парень мученически улыбнулся.

— Чего ты? — удивился Желток.

— Непривычно, — парень пожал плечами: — Здесь по именам никто друг друга не называет. У нас клички, как у животных. Я, например, Свисток.

— А я Воробей, — соврал Желток. — Потому что фамилия Воробьев.

Когда-то его так и называли. Прозвище Желток прилипло к нему на втором, ставшем последним курсе института. Зависнув на выходные у Торчка, в понедельник он отправился сдавать зачет и поразил весь факультет цветом своего лица. Оно оказалось цвета недозрелого лимона. Желток тогда уже плотно сидел на игле и не особо удивился диагнозу. Вирусный гепатит, к счастью, прошел относительно легко, а вот прозвище прочно закрепилось и было напоминанием того, как целую неделю факультет обследовали врачи, студенческую столовую закрыли на карантин, а на кафедрах надолго поселился запах хлорки. Желток давно хотел избавиться от этого прозвища. Но сейчас столкнулся с тем, что ему тяжело выговаривать свое имя. Словно подсознание сопротивлялось его желанию.

— Тебя в отключке привезли, — стал рассказывать Свисток. — Они тебя укололи…

— Чем? — заволновался Желток. Ему было важно это знать. Тогда он сможет высчитать, когда примерно наступит пик ломки.

— Не знаю, — пожал плечами Свисток. — Одни говорят, «релашку» по вене пускают, другие аменазин. Но мне кажется, они используют изъятый у барыг наркотик…

— Ты так и не сказал, где я? — прислушиваясь к ощущениям, спросил с дрожью в голосе Желток.

— В реабилитационном центре «Страна без наркотиков».

— А какой это город?

— Лесогорск, — ошарашил Свисток. — А тебя откуда привезли?

— Я москвич.

— Ничего себе, — усмехнулся Свисток. — Видно, у твоих родаков денег навалом?

— Почему?

— Захват оттуда стоит почти двести тонн, — пояснил новый знакомый. — Плюс содержание твое… В сумме прилично получается.

— А сколько здесь держат?

— Долго, — ответил Свисток и повалился набок. Разговор будто бы измотал его.

— Как мне в туалет сходить? — заволновался Желток.

— Сейчас, — Свисток встал и куда-то вышел.

— Я тебя через калитку сейчас выпущу, — растирая запястья, пообещал охранник.

— Не стоит, — убирая веревку в карман, покачал головой Матвей. — Обходить улицу долго, а у меня машина в лесу. Я у стены стремянку видел.

— Понял, — кивнул охранник и устремился за лестницей.

Пообещав охраннику перекинуть доски обратно, Матвей перебрался через забор.

Вскоре он остановил машину напротив дома хозяина «Жигулей», выезжавших накануне в обед из деревни.