Чингиз Абдуллаев - Жертва здравого смысла

В одиннадцать часов утра все потянулись к позднему завтраку. Первыми пришли Аслан с Маргарет, затем появились Алла, Павел и Нугзар. Чета Мусхелишвили спустилась к столу пять минут двенадцатого. Следом за ними в комнату стремительно вошел Михаил Степанович.

– А где Инна? – спросила Этери.

– Она еще спит. Плохо себя чувствует, – пояснил Кульчицкий.

– Нет нашего юбиляра с супругой, – напомнила Этери.

– Наверное, сейчас придут, – предположил Михаил Степанович.

– А где Лионелла? – спросила Алла. – Мы с ней говорили утром. Она обещала спуститься даже раньше других.

– Наверное, тоже чем-то занята, – добродушно заметил Бежан Константинович.

В этот момент в комнату буквально ворвалась Георгия. Она подбежала к Элени и что-то прошептала на ухо. Та вскочила и вылетела из помещения вместе со своей помощницей. Все с недоумением смотрели на происходящее.

– Опять что-то случилось. – Аслан пожал плечами. – У них вечно происходят какие-то накладки. Да оно и неудивительно при таком количестве гостей.

Алла взглянула на часы и заявила:

– Уже пятнадцать минут двенадцатого. Это наш последний совместный завтрак. Ведь вы уезжаете прямо сегодня, да, Аслан?

– Мы не можем оставаться, – подтвердил тот. – У меня слишком много дел.

В комнату снова вбежала Георгия, подошла к Аслану и сказала:

– Извините, вас зовет ваша мать. Это очень срочно.

– Что случилось? – не понял Аслан.

– Идемте. – Георгия взяла его за руку. – Она ждет вас у телефона.

Аслан вышел вместе с Георгией.

Маргарет, не понимавшая русского языка, спросила Дронго:

– Что происходит?

– Его позвала мать, – пояснил тот. – Наверное, по какому-то важному делу.

– Может, мы начнем завтракать? – недовольно заметил Бежан Константинович. – Вы ведь знаете, что Антон Степанович может задержаться. Он серьезно болеет, покой ему нужен куда больше, чем всем нам.

Мусхелишвили едва закончил свой монолог, как в комнату вошел Аслан. У него было бледное от волнения лицо.

– Там!.. – сказал он и замолчал.

– Что случилось? – закричала Алла.

– Там убили Арсена Виргуша, – выдавил Аслан.

– Мы об этом знали, – мрачно заявил Бежан Константинович. – Не нужно пугать наших дам, Аслан. Успокойтесь и не волнуйтесь.

– И еще Лионелла. У нее диабетический шок. Сейчас ее увезли в больницу. Врачи говорят, что она может не прийти в себя, – заявил Аслан.

– Нет! – закричала Алла. – Не может быть.

– Мне так сказала мать.

Мужчины поднялись, опрокидывая стулья, и бросились к выходу. Этери начала тихо сползать на пол. Мусхелишвили выбежал из комнаты, даже не взглянув на нее. Нугзар подскочил к тете и попытался привести ее в чувство.

В холле стояла растерянная Элени.

Павел подскочил к ней и закричал:

– Где Лионелла и Антон Степанович?

– Их увезли в больницу, – пояснила Элени. – Мы уже отправили машину.

– У нее действительно диабетический шок? – спросил Бежан Константинович.

– Видимо, да. Но они уже уехали в больницу. Все трое.

– Мы поедем туда, – решительно заявил Павел. – Вызывайте машину, мы прямо сейчас двинемся за ними.

– Мы пока ничего не знаем, – попыталась успокоить его Элени. – Лучше поговорите со своим дядей.

– Не нужно, – вмешался Михаил Степанович. – Я сам позвоню брату. А ты последи за сестрой, – распорядился он.

– Нужно сказать матери, – предложил Павел.

– Нет, – слишком уж категорично и резко произнес отец. – Не вздумай ее беспокоить. Она сейчас отдыхает. Плохие новости можно сообщить и потом.

– Как это могло произойти? – растерянно спросил Бежан Константинович. – Разве у Лионеллы диабет? Мы знаем, что ее отец страдает этим хроническим заболеванием, но она всегда была здоровой девочкой.

– Наверное, услышала об убийстве Виргуша, – мрачно пояснил Михаил Степанович. – Не забывай, что Лионелла не знала об этом.

– Какое несчастье! – воскликнул Мусхелишвили. – Кто бы мог подумать, что такое возможно. Бедная девочка!.. – Он достал телефон и принялся набирать номер.

– Ваша супруга пришла в себя, – сообщил Дронго, показывая в сторону комнаты, где стоял большой стол для завтрака ВИП-персон.

– Очень хорошо, – сказал Бежан Константинович.

Дронго подошел к Элени.

– А ты жестокий человек, – задумчиво произнесла она. – Все-таки профессия наложила на тебя отпечаток. Только ты один остался невозмутимым. Посмотри, как все переживают. Супруга Мусхелишвили даже потеряла сознание.