Чингиз Абдуллаев - Жертва здравого смысла

Дронго не выдержал и сказал на вполне хорошем итальянском:

– Нет, синьора, я не пытался никого соблазнить. Мне действительно нужно было выходить так часто, чтобы заниматься своей работой, которую приходится выполнять даже здесь.

Наступило неловкое молчание. Сальваторе усмехнулся. Ему даже понравилось, как Дронго осадил его подругу. Будет знать, что не стоит распускать язык!

Он подвинул к себе трость и спросил, не скрывая торжества:

– Получила? Оказывается, синьор эксперт говорит по-итальянски даже лучше тебя.

– Это непорядочно с вашей стороны! – гневно заявила Мерибель, обращаясь к Дронго. – Нужно было честно сказать нам, чтобы мы не говорили лишнего в вашем присутствии. Вы все время молчали. Это очень некрасиво.

– А тебе не нужно было столько болтать! – Прокаччи, довольный ее конфузом, рассмеялся. – Не будешь больше считать себя тонким психологом.

Мерибель отвернулась, обиженно сжимая губы. Дронго увидел, что к нему спешила Элени, и поднялся, чтобы не разговаривать с ней рядом с этой дивной парой.

– Я тебе сказала, что они любовники! – громко произнесла Мерибель по-итальянски.

Таким вот образом она хотела взять своеобразный реванш.

Дронго подошел к Элени, идущей ему навстречу.

– Где ты так долго пропадал? – спросила она.

– Разговаривал с младшим Кульчицким, – пояснил Дронго. – Я узнал много нового. Оказывается, Арсен Виргуш был настоящим самцом. Он не пропускал ни одной дамы, которая соглашалась с ним встречаться. Синьор Прокаччи специально просил Михаила Степановича как-то огородить Мерибель от возможных посягательств его телохранителя.

– Об этом ему нужно было просить свою даму, – строго заметила Элени.

– Этот контракт с Прокаччи очень важен для всей компании старшего Кульчицкого, – продолжал Дронго. – Есть еще масса интересных деталей. Оказывается, наш уважаемый синьор уже дважды сидел в тюрьме и был связан с мафией.

– Ты думаешь, что он организовал убийство Арсена Виргуша? – Она повернулась и увидела, что Прокаччи и его спутница смотрели на них, не скрывая своего интереса, и что-то негромко обсуждали.

– По-моему, они говорят о нас, – заметила Элени.

– Можешь в этом не сомневаться. В ответ на ее очередное нетактичное замечание я высказал ей свои претензии на итальянском языке. Кажется, ее спутнику понравилось, что я сумел посадить эту зарвавшуюся дамочку на место. Но она убеждена в том, что у нас с тобой самые тесные отношения. Эта женщина чует эротику, как хорошая гончая собака.

– Это ее проблемы, – отмахнулась Элени. – Я хотела тебе сообщить, что сейчас из Родоса прибудут на вертолете следователь и медицинский эксперт. Им сообщили о ситуации и рассказали, что многие участники юбилейных торжеств могут уже утром покинуть «Принцессу Адриану». Поэтому было принято решение, чтобы следователь прилетел прямо сейчас. Они будут через несколько минут, если уже не сели. Никифораки попросил, чтобы я тебя предупредила. Кажется, он проникся особым уважением к тебе. Ты думаешь, что это был все-таки Прокаччи?

– Пока не знаю. Но мстительный сицилиец вполне мог на такое пойти. Хотя наверняка не решился бы делать это лично. Все-таки Арсен был вдвое моложе его и гораздо сильнее.

– Ты хочешь поговорить со следователем? – спросила Элени.

– Конечно, хочу. Он знает английский?

– Не очень хорошо. Зато он говорит по-русски. Его специально нашли в городе Родосе и послали сюда. Он тоже из бывшего Союза, его семья жила раньше в Одессе. Леонид Кукулес.

– Одессит! – Дронго улыбнулся. – Совсем неплохо. А когда он приехал в Грецию?

– По-моему, лет двадцать назад. Тогда, во время распада Союза, греки начали уезжать в Грецию, немцы из Казахстана – в Германию, а евреи – в Израиль. Был такой массовый исход. Хотя уносили ноги русские, украинцы, грузины – одним словом, все, кто только мог. А сейчас, говорят, пустеет Прибалтика, откуда перебираются в страны Европы эстонцы, латыши и литовцы. Один знакомый латыш жаловался мне, что скоро в их стране вообще не останется молодых людей. Они массово уезжают в Западную Европу, благо для этого им теперь не нужны ни визы, ни разрешения на работу.

– Я помню. – Дронго помрачнел.

Он заметил, как Мерибель демонстративно вытянула руку, показала пальцем на них и принялась что-то объяснять американцам, сидевшим рядом с ней.

– Она никак не успокоится, – недовольно заметил он. – У этой дамочки весьма большой опыт, несмотря молодость. Все написано у нее на лице. Если ты разрешишь, то я решусь сказать, что думаю про таких женщин. Хотя это будет очень грубо и неприлично.