Альберт Байкалов - В окопах Кремля

Его дружки тем временем с грохотом поднялись из-за стола.

— Ты чего? — спросил коренастый, с бычьей шеей парень.

Тем временем Марта перевернула Наездника на спину, схватила за запястья и вынудила убрать от залитого кровью лица ладони. Щеки и скулы, переносица были в порезах. Кожа покраснела от ожога.

— Слава богу, глаза целы. — Она посмотрела на Матвея, потом на дружков побитого парня: — Его нужно срочно в больницу!

— Отойди от него, Марта, ребята сами теперь все сделают, — громко сказал Матвей. — Или я не прав?

Он испытующе посмотрел на парней. Те переглянулись и дружно кивнули.

— Ну, вот и хорошо.

— Ты так и не назвала мне номера машины, из которой вышла Падакова, — напомнил Матвей Марте, когда они оказались на улице.

— Зачем номер, если мне удалось установить ее хозяина? — насмешливо посмотрела она на него.

— И кто же он? — поторопил Матвей.

— Оречкин Вячеслав Федорович, — Марта загадочно посмотрела на него. — Знакомая фамилия?

— Есть такой в управе клерк, — кивнул Матвей. — Кажется, помощник Захара. И что? Это с ним она встречалась?

— С ним, — подтвердила Марта.

— Неужели Падакова ведет двойную игру? — Он замедлил шаг.

— Не уверена, — покачала головой Марта. — Скорее это сугубо личные отношения. Они целовались…

— Дела… — протянул он, открывая дверцу машины. — Не успел остыть муж, а жена уже с другим шашни водит…

— У меня сложилось впечатление, что это у них давно, — усаживаясь на сиденье, сказала Марта.

— Леня, пойдем завтракать? — тихо позвала Вера.

— Сейчас иду! — пробурчал Захар, рассматривая свое лицо в зеркале ванной.

Накануне, несмотря на возражения врачей, он все же выписался из больницы. Об избиениях напоминала лишь боль в ребрах при вдохе да почти невидимые, зеленовато-синие тени под глазами.

Есть не хотелось, поэтому, поковырявшись вилкой в салате, он залпом выпил сок и вышел из-за стола.

— Как? — округлила глаза жена. — И это все?

— Нет аппетита. — Он махнул рукой и направился в свой кабинет.

Словно дожидаясь его, лежащий на столе мобильник радостно запиликал. Он приложил телефон к уху.

— Это я, — услышал он голос Вострыгина. — Ожил?

— С Божьей помощью, — стараясь скрыть охватившее вдруг беспокойство, ответил Захар.

— Надо встретиться и обсудить кое-какие дела.

— Где и когда?

— Прямо сейчас…

— Куда подъехать? — занервничал Захар.

— Давай у станции метро «Третьяковская»? — предложил Вострыгин.

— Новых фокусов не будет?

— Обижаешь, — усмехнулся чиновник и отключил связь.

На самом деле ни у какой станции метро они не собирались встречаться. Просто заранее оговорили, что, например, три места для серьезных разговоров по телефону будут называть по-другому.

Вскоре Захар остановил машину в Крымском тупике. Выйдя на улицу, огляделся и надавил на кнопку брелока охранной сигнализации. Джип мигнул фарами. Захар вернулся на Крымский Вал, прошел пешком до сквера. По сути, это был отсеченный дорогами участок парка искусств. Двигаясь по дорожке, он увидел Вострыгина. Тот шел навстречу.

— Ну, ты как? — ответив на рукопожатие, замминистра заглянул Захару в глаза.

— Нормально, — отмахнулся Захар. — Вы мне лучше вот что скажите, в каком это отделении меня так поколотили?

— Отомстить хочешь? — повеселел Вострыгин. — Не получится. Это была постановка. Использовали одну из гауптвахт, находящуюся на территории брошенного военными городка. Один человек купил ее вместе с землей. Его люди играли роль полицейских, сидельцев, конвойных…

— С размахом этот человек работает, — заранее зная, кто это, поежился Захар.

— Зато надежнее этого способа проверить, насколько человек тебе верен, нет, — Вострыгин взял Захара под руку и увлек в глубь сквера.

— В конце допроса я мечтал только о смерти, — признался Захар.

— Похвально. — Вострыгин оглянулся, достал из кармана куртки конверт и сунул его Захару. — Здесь фотография человека, которого ты хорошо знаешь, и деньги.

— Если я его знаю… — Убирая конверт во внутренний карман пальто, Захар посмотрел на профиль Вострыгина. — Можете хотя бы намекнуть, кто он?

— Это тот, кто стоит на твоем перемещении в мой кабинет, — ошарашил Вострыгин.

По спине Захара пробежали мурашки: «Неужели это министр?»

— Хорошо, — пробормотал он. — Сроки?

— Торопиться не надо, дело очень серьезное, — Вострыгин выдержал паузу, дожидаясь, когда мимо пройдут двое парней, и продолжил: — Желательно, чтобы исполнитель потом тоже исчез.