Кирилл Казанцев - Доказательство чести

— Да ладно, чего там! — отмахнулся Штука. — Ерунда какая. Полтора месяца в СИЗО, потом пятнашка с конфискацией. Всего-то… Вы, пацаны, если что, денег хватать не будет, звания захочется, не стесняйтесь, подходите. Мы втроем быстро что-нибудь придумаем. Откопаем кого-нибудь на кладбище и запихнем ко мне в багажник. Если что, я на следствии, пока вам ордена не вручат, в сознанке буду, а на суде в полный отказ пойду. Так и заживем. Блин, да я вас за два года генералами сделаю.

— Кусков, ты прости, — бросил Зелинский и сплюнул через выбитые зубы. — Так глупо получилось.

— Забыли.

Штука сидел и думал о том, что совершенно не умеет производить допрос. Получалось, что Зелинского можно было и не привязывать. Поговорили кореша и разъехались. Тема исчерпана, балакать больше не о чем. Можно было обойтись с Сашком так, как это делалось всегда… Но перед Кусковым был не жулик, а полицейский. Поганый, конечно, продажный, судя по всему, и подлец законченный. Но все-таки мент.

Штука поразмыслил, соскочил с багажника, поискал в барсетке Зелинского ключи, вышел через калитку и напоследок бросил:

— Ты никуда не уходи.

Скрипя зубами и думая о последствиях, Кусков доехал до первого попавшегося на глаза бара, вошел внутрь и хлопнул ладонью по стойке.

— Водки!

Он закинул в рот пару соленых орешков, посмотрел на часы. Тепло пошло…

— Водки!

Тепло ушло еще ниже.

— А текила есть? Нету? Бардак, блин! Кто хозяин?

Хозяина позвали. Он пришел и подтвердил, что за восемь лет владения этим кафе господин в черном костюме был первым, кто потребовал текилы. Виталька выслушал, выпил еще водки и попросил хозяина отправить мальчика за текилой.

Текилу наши быстро. На такси на другом конце города. За это время Штука успел выпить еще три раза по сто, сходить на кухню и договориться о сексе с подругой поварихи, зашедшей по случаю. После он вернулся и доел орешки. Через минуту на стойке перед ним образовалась квадратная рифленая бутылка и пузатый стакан-коротыш.

— Ваша текила.

— Какая текила?

— Ну, что вы просили.

— Ты что, спятил?

Хозяин расстроился. За бутылку спиртного, которое, если продавать на разлив, разойдется за год, было отдано семьдесят долларов. По счастью, лысоватый крепкий мужик, одетый как директор похоронного бюро, дальше спорить не стал.

— Текила, так текила. Спасибо за инициативу, — заявил он, свинтил пробку и прямо из горла влил в себя около стакана кактусовой водки.

Клиент продышался, расплатился и с бутылкой в руке вышел из кафе.

Копаев молча допил сок, положил на стойку сотню и двинулся следом.

Через полчасика Зелинский висел внутри гаража вниз головой, удерживаясь на потолочной балке ногами, согнутыми в коленях и привязанными к ней. На капоте его «девятки» сидел Кусков и толкал сержанта в затылок, раскачивая его из стороны в сторону.

— Кусков!.. — хрипел Зелинский. — Я все отдам, только сними отсюда. Кровь в глаза давит!

— Про автомат, — напомнил Штука.

— Я же говорю, нашли в твоем багажнике. Что мне сделать, чтобы ты поверил?!

— Правду сказать, — посоветовал Кусков. — Как ко мне ствол попал?

— Ну, что ты хочешь, чтобы я сказал?! Я скажу, если тебе это так нужно! Только я не знаю, что говорить! Ты намекни, а я подтвержу!..

— Сейчас намекну, — пробубнил Штука. — Подожди.

Он нашел в «девятке» грязное вафельное полотенце, а в «Ауди» — бутылку минерлки, пропитал материю насквозь и скрутил ее жгутом.

Штука стегал Зелинского как кнутом. По старой зоновской привычке он старался делать так, чтобы до оголенной спины доставал лишь кончик полотенца. Санек визжал от нестерпимой боли и продолжал клясться в том, что о причинах возникновения автомата в багажнике кусковского «Мерседеса» не имеет ни малейшего представления.

— Да что это такое? — изумился Штука и влил в себя еще несколько глотков текилы. — Кха!.. Ладно.

Он влез в «девятку», вырвал динамики, вытянул шнуры и вывел их наружу. Потом Виталька осмотрел гараж и нашел скотч.

Арест Пермякова произвел резонанс в определенных кругах. Одним из первых об этом происшествии проведал председатель областного суда Лукин. Он знал о близком знакомстве арестованного с транспортным прокурором Пащенко и почувствовал глубокое удовлетворение.

Вражда между председателем и прокурором началась три года назад, когда Пащенко отказался идти на сделку с Лукиным. Оперативники из транспортной полиции задержали племянника Лукина с наркотиками. Председатель суда старался уберечь родственника от возмездия, но Пащенко был неумолим. Проблему удалось решить и без транспортного прокурора, но глубокая рана в душе Лукина осталась. Она саднила, взывала к мщению.