Михаил Ишков - Супердвое. Версия Шееля

Штромбах не смог скрыть изумления.

— Неужели вам неизвестна причина, по какой Шеель собирается удрать в Швейцарию. Разве?…

— Что «разве»?..

Штромбах помолчал, потом признался.

— Я решил… Мне показалось, что Шеель придумал эту затею с каналом шириной с Атлантический океан с вашей подачи.

— С чего вы решили? Не могу понять, господин Штромбах, каким образом вы, такой опытный профессионал, дали маху. Ладно Шеель, он глуп как баран, но как вы могли клюнуть на такую примитивную уловку как канал шириной с Атлантический океан. Если господин Гелен узнает о вашей промашке, думаю, одним увольнением вы не отделаетесь.

Штромбах помрачнел, потом заметил.

— Не в ваших интересах информировать господина Гелена о моих ошибках. Однако сообщить ему о просьбе барона я обязан.

— Сообщайте, – согласился следователь».

« …долго прикидывали, как отнестись в этому предположению?

Просветил нас Алекс–Еско.

— Пусть Штромбах проинформирует Пулах. Это удачный вариант.

Я удивленно глянул на него.

— Отправив запрос Гелену, – объяснил Алекс, – Штромбах окончательно отрежет себе путь к отступлению. Это лучше, чем он вдруг спохватится позднее, когда пораскинет мозгами. Если он отправит запрос, меня сомневает – так, кажется, говорят в Одессе? – чтобы потом он отважился на предательство. С нашей поддержкой он будет чувствовать себя куда как более уверенно. В этом случае у него будет где спрятаться. В конце концов, Николай Михайлович, это наш с Магди риск. Мне и принимать решение…

Трущев не без удовольствия глянул на него. Алекс на глазах обретал форму, испытывал энтузиазм…»

« …следующий день из Центра пришел приказ Трущеву немедленно прибыть в Москву. В тексте присутствовала зашифрованная фраза, предписывающая Николаю Михайловичу прихватить с собой Ротте.

Надеюсь, дружище, тебе понятно, чье это было указание?

О Штромбахе в шифрограмме не было ни слова…»

Из воспоминаний Н. М. Трущева :

« …летом 1947 года я оказался в столице, где мне повезло угодить в самое пекло развернувших на кремлевских верхах баталий.

Зачинателем перетряски в силовых структурах был, как сам понимаешь, Петробыч. О причинах гадать не буду, могу сослаться на мнение более опытных и высокопоставленных товарищей, с которыми мне довелось коротать тюремный срок. Они утверждали, что в этом решении сошлись как бы две волны, две интриги – с одной стороны, желание Хозяина ограничить власть Лаврентия в такой болезненной области как руководство органами НКВД–МГБ; с другой – ясно читавшееся назойливое стремление Лаврентия не только расширить круг своих полномочий, но и сменить акценты – то есть избавиться от прилипшей к нему за эти годы репутации главного «репрессионера» страны.

По этой причине, как только представилась возможность, Берия с головой ушел в создание атомной бомбы. Конечно, он никак не желал терять контроль над карательными органами, однако поставленный перед выбором справедливо рассудил, атомная энергия – это наиболее перспективное направление. Оно потребует организации новых отраслей промышленности, что, в конечном счете, поможет ему решить вопрос о власти в стране. К тому же куратором карательных органов был утвержден его лучший друг Маленков, да и самого Лаврентия Петробыч не решился отстранять от кое–каких секретных операций. При таком раскладе ядерная бомба была для Берии не только отличной возможностью сохранить место под солнцем, но и, возможно, шагнуть дальше, к самой сердцевине власти.

Прими во внимание, дружище, у Берии еще с войны были испорчены отношения с армейской верхушкой. Это была могучая сила, с которой должен был считаться даже Хозяин, особенно если принять во внимание неуклонное нагнетание мировой напряженности, чреватое новой войной. (Отсюда и некоторая, несвойственная вождю недосказанность в отношении Жукова и окружавших его генералов). Противовесом этой ударной силе могли стать только сплоченные ряды научной, научно–технической и производственной интеллигенции, работающие на армию. Имея за спиной такую поддержку, Берия мог рассчитывать помириться с генералами. В этом случае путь к власти для него был бы открыт.

Если ты, соавтор, как мы обговорили в самом начале, пишешь мои мемуары, этих азов и придерживайся. Впрочем, такую трактовку может подтвердить дальнейший ход событий –отстранение Лаврентия от руководства МВД в связи с избранием его членом Политбюро (при сохранении под его началом некоторых важных разведывательных мероприятий – например по атомной бомбе) и назначение Петробычем своего любимчика и здоровяка Абакумова Виктора Семеновича на важнейший в те годы пост руководителя МГБ.