Михаил Нестеров - Направление главного удара

Он чуть приостановил шаг и дал Николаю догнать себя.

— Шариф, помнишь его?

— Да, я тоже думал о нем.

Они говорили о египетском ювелире. В Шарм-эль-Шейхе они сбыли ему три крупные партии алмазов. На очереди могла оказаться четвертая. Шариф через свое доверенное лицо передал Джебу, что хочет прервать с пиратами все отношения. Он был по-восточному мудрым человеком, и его отказ дешифровался легко: прилично заработав на алмазах, он взял тайм-аут.

— Прошел ровно год, — напомнил Блинков товарищу. — Самое время напомнить Шарифу о себе. Помнишь, как мы познакомились с ним?

— Еще бы! — с воодушевлением отозвался Кок. — С ним прибыла целая бригада арабов. Они взяли два или три пакета алмазов, остальные вернули: мол, у них столько денег с собой нет. — Николай коротко рассмеялся.

— Он открыл счета в банке, перевел деньги. Надо слетать в Египет, договориться. Может, Шариф возьмет всю партию слитков.

— У нас британские морпехи на хвосте, Джеб!

— Думаю, скоро они от нас отстанут. Я не верю, что задачу, которую поставил перед нами адмирал, можно решить. У нее нет решения, и адмирал прекрасно об этом знает. Он отрабатывает перед своим руководством, ты же знаешь, как это бывает.

Дайверы прошли во двор клуба. Джеб открыл дверь своего домика, пропустил товарищей и шагнул следом.

Пол в домиках песчаный, за исключением деревянного настила, похожего на лодочные стлани.

— Прикопайте слитки в углу. Я схожу к Анри, потороплю его.

Поль Анри находился в своем магазине. Он встретил Джеба разведенными в стороны руками:

— Товар уже ушел.

— Куда ушел? — не понял Блинков.

— К Муре, в дайв-центр. Он сказал, что его «Мурена» болтается в Экваториальном проходе.

Джеб поблагодарил француза и поспешил обратно.

Мура сидел на террасе и был занят оформлением новой вывески. Перед ним на столе лежали несколько распечатанных на принтере эскизов, он выбирал лучший. Они все были на одно лицо, даже фон не разнился: это обязательная акула. В одном случае — белоперая рифовая, в другом — акула-молот. Все те виды, что водились в этих водах, а иногда заплывали в лагуны и нежились у самого берега.

— А, Джеб, привет, — без особого энтузиазма встретил он клиента. — Тебе посылка пришла. Тяжелая, зараза. Мы отнесли ее в «девичий» домик.

«Да, я понял», — кивнул Джеб. «Девичий» бунгало принадлежал Рут и Лолите. Там ничего, кроме пары одежды и пустых сумок.

Мура отложил эскизы в сторону.

— Надоело. Неплохо бы оттянуться. Будешь вино?

Блинков снова отказался, сославшись на дела. Хозяин клуба проводил его недовольным взглядом. Он не заглядывал в картонную коробку, заклеенную скотчем. Он без труда определил, что в ней, благо разговор на тему оружия не выходил у Муры из головы. Ружей там и в помине не было — коробка для них коротка. Там более компактное оружие.

Он в очередной раз задался вопросом: чего ради русские дайверы бороздят безликие места, только недавно открытые правительством республики для посещений, когда буквально под носом приличные дайв-сайты — штук тридцать наберется. Плюс «домашний риф», где дайвинг разрешен без ограничений. Впрочем, все это не для искушенного Джеба, которого вряд ли удивишь даже специально затопленным «Халавели», спрятанным за рифом, где вода чистая, а течений нет вообще. Джеб поставил перед собой какую-то определенную цель и приближается к ней с каждым шагом.

Еще одна мысль посетила Муру: «Это не мое дело». Все так, если бы под интерес Джеба не был задействован его клуб, его «Мурена», катер и другое оборудование.

«Вот и все». Во взгляде Рут немыслимое волнение...

Она тщетно пыталась высвободиться. Всякая попытка приносила ей боль — капроновый шнур лишь крепче вонзался в ее запястья.

Руки связаны за спиной — что может быть хуже, изощренней, когда не видишь их или хочешь увидеть вырванными, как больной зуб.

«Тик-так». В ушах стоит глумливый голос девушки по имени Джинжер.

Девушки?!

Рут была привязана так, как если бы она касалась спиной пушки, в любой миг готовой взорваться порохом, изрыгнуть из горячего жерла раскаленное ядро, сокрушить тело в кровавую пыль.

«Теперь никто не придет мне на помощь».

Девушка смотрела в сторону острова Бабочки. Напрягала слух в надежде услышать рокот двигателя. Но проклятое воображение, страх, ужасное напутствие — «тик-так» — рождали в голове оглушительную работу огромных часов.

В какой-то миг она почувствовала... что ломает пальцы в сильном волнении. Даже посмотрела вниз. Но увидела лишь свои бедра, колени. Перевела сумасшедший взгляд на свои плечи... Рук нет. Они позади, ломят и начинают неметь.