Михаил Нестеров - Направление главного удара

Хантер чуть приподнял руку и поднес к глазам прибор GPS. С помощью спутниковой навигации он точно определил местонахождение группы. Даже его, опытного боевого пловца, удивили цифры на продолговатом экране. Бойцы находились точно на экваторе. Градусы, минуты и секунды приобрели вид нулей. «Удивительно», — мысленно произнес Хантер.

Пока он удивлялся, его товарищи вели наблюдение за «Муреной». Они отчетливо различили звуки музыки, приблизительно посчитали людей на борту. И это было важно. В планы Хантера входила как ликвидация русской экспедиции, так и четкое определение цели: узнать, что нашли русские.

На поверхности воды они дышали смесью из дыхательных баллонов. Ее запасов хватало до двенадцати часов.

«Сколько их?» — спросил Хантер Весну.

«Семь мужчин, две женщины», — жестами показала девушка.

«Значит, они все на борту». Хантер провел рукой по горлу: «Будем брать».

«Мурена» была позиционирована точно над таинственным местом, и дополнительных координат британцам не понадобилось.

Снова яркий свет прошелся по мшистой чешуе железной рыбы-пилы, рыбы-меча, рыбы-убийцы. Пришло в движение ограждение боевой рубки. Затем все снова замерло. Но едва яркий луч английского фонаря нырнул за переднее ограждение мостика, а затем внутрь, как закачался под светом штурвал, крышка люка.

Иллюзия.

Весна застыла над верхней палубой. Свет ее фонаря пробежал, а потом вернулся к намертво прикрученному огромными болтами пулемету. Бутылочного цвета, он сторожил субмарину все эти долгие годы. Свет английского фонаря отбросил тень на палубу и от него.

Отбрасывает тень — значит, перестал быть призраком.

Весна всплыла на край овального ограждения рубки, увидела открытый люк. Она показала командиру: «Спустимся?»

Хантер не успел ответить. Он четко различил шум моторки. Поймал себя на странной мысли, глядя через акваскоп вверх, что у катера, который нехотя набирал обороты и отходил от плавбазы, сигнально-различительные огни расположены и под днищем.

Джеб снова всматривался в даль, жалея, что на его плавбазе нет перископа, тогда горизонт был бы как на ладони. Он так и не понял, отчего явилась эта нервная мысль. То ли действительно от нервной ситуации, когда нужно ждать и выманивать противника из его логова, вызывая огонь на себя, то ли действительно от того, что под килем плавбазы целая пара поднятых перископов.

«РИБ» походил на акулу, кружащую вокруг раненой жертвы. Раненой? Ну нет. «Мурена», ее спутник-катер и команда не получили ни одной царапины.

«Не накаркай!» — лениво прикрикнул на себя Блинков.

Поглядывал он и в небо. День в тропиках короток. Уже в шесть-семь часов начнет смеркаться. Выбор один — успеть обернуться до темноты. Главное — забрать у Анри основную часть оружия... и сохранить основную часть своей группы. До поселка сорок километров. За время отсутствия Джеба, за время, проведенное в пути, всякое может случиться. Он не мог послать Николая Кокарева. «Привет, Анри, я от Джеба». А сам Джеб явился по рекомендации Муры. Так никто не делает. Во всяком случае, люди серьезные. Придется ехать самому. И взять с собой основную часть людей. Хотя, если случится заварушка, их могут пощелкать по пути в поселок.

Разделить отряд поровну?

Сейчас Джеб решал задачу, над которой в свое время бился капитан Абрамов.

«Мне что, залезть в каюту и глазеть на старые фолианты?»

Вот чертова работа!

Он нашел глазами Соболя. Сергей чаще всего созерцал воду с левого борта, откуда были подняты первые золотые слитки. Смотрит как завороженный сквозь толщу воды, пересчитывает остальные слитки, не без иронии подмечал Джеб.

— Сергей, поедешь со мной в поселок?

— Ну конечно! — тут же отозвался Соболь.

«Так, одна кандидатура есть».

Джеб неожиданно рассмеялся: он решал задачу, которую и задачей-то не назовешь. Ему стоит назвать имена тех, кто останется на плавбазе, потом самому сесть в моторку и — фьють!

— Соболь, Весельчак, Клюв, Рут остаются здесь. Тимур, Кок, Чижик и я смотаемся в поселок.

В это время о себе напомнил еще один человек.

— А меня ты на мачте повесишь?

«Черт, я совсем, совсем забыл про Лолку! Почему? Потому что она и так не выходит из головы?»

Он надолго приковал к ней взгляд. Она вдалеке от всевидящего ока Абрамова. Она раздета — по старой привычке загорает топлес. Она сводит с ума своей прелестной грудью всю мужскую часть экспедиции. Да и Рут, пару раз заметил Джеб, оглядела Лолку недвусмысленным взглядом. Теперь и она щеголяет по палубе топлес. Хотя чего ей, голландке, щеголять?