Михаил Нестеров - Последний контракт

— Здесь пять тысяч, — пояснил Сергей. — Две тысячи за конкретную информацию.

— Какую?

— На предприятии ты работаешь четыре года, наверняка у тебя есть знакомые из рабочих, лаборантов, начальников отделов. Определись с кандидатом, чей пропуск ты передашь для тестирования, назови его фамилию, номер стойки, через которую он проходит, сколько охранников контролируют эту стойку. Плюс данные на этих охранников — имена, фамилии, семейное положение. Напишешь на бумаге и распишешься. Пока что ничего определенного, — успокоил Сергей. Он вырвал из записной книжки листок и положил его поверх конверта с деньгами. — Набросай следующее: я, фамилия, имя, отчество получил за оказанные мною услуги, носящие информационный характер о моей работе, пять тысяч долларов. Дата. Подпись.

— Мне надо подумать.

— Да. Как и «Крыльям» надо подумать, как отыграться. Ты заметил, какой красивый гол забил Кержаков? Метров с двадцати пяти. Скоро догонит Каряку. Его, кстати, заменили, не заметил? Теперь капитанская повязка у Лейутона. У волжан теперь чернокожий капитан. Забавно, не находишь?

— Мне надо подумать, — повторил Алексей.

— Да, у тебя будет дополнительное время, — в духе пивной рекламы согласился Марковцев. Однако в его словах не было напора. Родионов уловил и оценил этот момент.

Перед глазами пять тысяч долларов. За месяц он зарабатывает девять тысяч рублей. Больше года надо работать, чтобы скопить такую сумму.

Алексей покачал головой:

— Нет. Дайте мне ночь на размышление. Встретимся завтра в это же время.

— Хорошо. — Марковцев положил конверт в карман. Достал две сотни рублей и положил на стол: — Я проиграл пари. Хотя надеялся на ничью. До завтра.

Скворцова сидела напротив начальника управления. Длинный стол для заседаний вмещал до двадцати человек, сейчас за ним сиротливо устроились всего двое. Генерал Котельников в деловом костюме, Катя в привычной классической брючной паре и легкой куртке с отложным воротником. Докладывая, она, сама не замечая, скребла лак на ногте большого пальца.

Катя вернулась к началу операции. Где-то в середине был серьезный сбой, но он являлся ее неотъемлемой частью.

— ...Что-то не устроило Адамского в беседе с генералом Прохоренко, поскольку Герман, вернувшись из Пскова, вылетел в Афины. Поверил ли он Марковцеву, который нашел неординарный выход из этой аховой ситуации, — вопрос далеко не закрыт. Однако Адамский отчасти посвящает Марковцева в свои планы и дает конкретное задание, напрямую связанное с диверсионной работой.

— Кстати, может, тебе на время занять кабинет в центральном здании? — спросил Котельников.

— На Дмитровке мне спокойнее, Евгений Антонович.

— Подальше от начальства и поближе к разгильдяйству? — не преминул вставить генерал.

— И это тоже, — улыбнулась Скворцова.

— Ты не улыбайся. Скажи спасибо, что твое самовольство не привело к трагедии. Кто помог тебе с газетной статьей, Розанов?

— Розанов?.. Знакомая фамилия. Несколько раз слышала. Режиссер, что ли? — Катя довольно неудачно прикинулась дурочкой.

— Да, и очень классный. Давай дальше.

— Дальше... — Скворцова, сбившись с темы, некоторое время настраивалась на деловой тон. — Матиас должен бы радоваться: кого хотел заполучить, того и заполучил. Дал в разработку дело, напрямую связанное с убийством майора Косоглазова и, собственно, визитом в отдел полковника Баженова.

— С этого все и началось, — вставил генерал. — С другой стороны...

— Другая сторона. Адамский не поверил Марковцеву и уверен, что тот работает под контролем. Это значит, он отвлекает нас от основных планов!

— Такое возможно, если за Матиасом стоит какая-то спецслужба. Слушаю тебя.

— Марковцев получил установку: действовать по сценарию спецслужб, никакой самодеятельности. То есть копировать спецслужбы. Если не брать это в расчет, выходит банальная диверсия. Марковцеву не нужно никаких пропусков, он проникнет на любой объект, сняв охрану, и подготовит его к взрыву. Это его специализация.

— Ты очень гордишься им, много о нем знаешь.

— Я не горжусь! С чего вы взяли? Копировать, значит, подставить, — чуть ли не негодующе продолжала Скворцова, сдвинув брови. — Из учебной акция превращается в настоящую диверсию, ответственность за которую целиком ляжет на спецслужбы, стоящие в качестве разработчиков и исполнителей учебной акции. В этом случае Марковцев, работающий под контролем, как раз подходит под эту операцию. И Адамский уверен в этом.